10
С первых часов трагедии священники Кемеровской епархии помогали родным погибших при пожаре в ТЦ «Зимняя вишня» – как была организована поддержка, какие вопросы задавали пострадавшие и как священник может разделить с человеком огромное горе – на вопросы «Правмира» ответил митрополит Кемеровский и Прокопьевский Аристарх.
– Как вы узнали о трагедии, какова была первая информация и что вы подумали в этот момент?
– Когда появилась первая информация о пожаре в «Зимней вишне», в первые минуты мало кто отнесся к ней серьезно: в очередной раз горит некий торговый центр: кто-то понесет убытки, кому-то придется восстанавливать собственное дело, кто-то потеряет удобный магазин рядом с домом, однако ничего страшного не произойдет – все эвакуируются.
Масштабы трагедии удалось понять лишь после часа разгула огня, когда начали появляться ужасающие видеозаписи, на которых люди выпрыгивали из окон и укрывались на крыше здания, не имея никакой верхней одежды. Тогда же предположили, что жертв может быть достаточно много – весенние каникулы, детский развлекательный центр, воскресный вечер…
Постепенно мы получали новую информацию, которая в первые несколько суток была смешана с домыслами и провокационными сведениями, а сердце сжималось все сильнее.
Фото: mitropolia42.ru
– Какие были ваши первые действия?
– Получив информацию о жертвах пожара, мы направили в ТЦ «Зимняя вишня» нескольких сотрудников Кемеровского епархиального управления, чтобы на месте оценить ситуацию. Затем позвонили губернатору Кемеровской области и предложили включить священников в состав оперативного штаба.
Естественно, духовенство епархии сразу же получило благословение молиться о тех, кто мог как-то пострадать во время пожара – погибнуть или получить травмы, ожоги, или же отравиться угарным газом.
В епархии была оперативно создана группа из ответственных священнослужителей. В нее вошли руководитель епархиального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, а также кемеровские благочинные.
Им было поручено оперативно реагировать на изменение обстановки, докладывать в епархиальное управление об изменении ситуации и пригласить участвовать в помощи штабу всех желающих священников.
– Что происходило ночью – где вы находились, как получали информацию?
– За развитием ситуации мы следили как из епархиального управления, так и из дома. После первых сообщений о трагедии в больницы и на место пожара приехали священники Кемеровской епархии. В ночь, когда пожарные боролись с огнем, а спасатели искали пропавших, в оперативном штабе дежурили двое священников, которые стремились облегчить горе родных и близких, собравшихся там в поисках каких-либо сведений.
Среди них был и руководитель социального отдела протоиерей Геннадий Князев, который сообщал главные сведения. В социальных сетях велась трансляция переговоров спасателей, а также некоторые кемеровчане вели эфиры, находясь неподалеку от здания.
Уверен, что в эти дни сон для жителей нашего города стал чем-то вторичным: огромное количество людей на протяжении всей ночи находилось рядом со злополучным торговым центром.
В штабе. Фото: mitropolia42.ru
– Сколько священников отправилось в оперативный штаб, установили дежурства в своих храмах?
– Я дал распоряжение, чтобы в течение всего дня в каждом храме пребывали священники, которые могли бы помочь не только пострадавшим и их родственникам, но и простым горожанам, болезненно переживающим происходящее. Вся неделя прошла в таком режиме.
Все духовенство Кемерова принимало участие в совершении богослужений, дежурствах в оперативном штабе и больницах. Хочу отметить, что никого не направляли туда против воли, а график дежурств и священнослужений формировался исключительно из пастырей, которые сами заявили о таком желании.
На мой взгляд, только священники, чувствующие потребность и силы находиться у места трагедии, были способны оказать реальную помощь нуждающимся. Одной из радостей, которые не позволили сердцу погрузиться в уныние, стало то, что таких клириков в Кемерове оказалось немало.
– Какие наставления вы давали священникам – о чем говорить, спрашивать, как можно помочь?
– Священник может помочь просто своим присутствием. Как правило, в этой ситуации первого шока, когда люди потрясены случившимся, когда они в растерянности и не знают, что делать, какие-то слова соболезнования и утешения совершенно не работают.
И священники там находятся не для того, чтобы просто говорить какие-то банальности или слова утешения. Священники находятся, чтобы быть рядом.
Первое, чем может помочь Церковь, — это молитва, ибо в молитве нуждается всякий человек, даже если он это не сознает. В молитве нуждается и человек, который уже покинул этот мир, и те люди, которые остаются в этом мире.
Священники, приходя к людям, пережившим такую страшную трагедию, как потеря близких, молятся вместе с ними. И многие чувствуют облегчение, когда в молитве обращаются к Богу вместе со священником. Они, конечно, не психотерапевты, но у них есть другие способы помогать людям. Таких способов очень много. И очень важно, чтобы священнослужители всегда в таких случаях оказывались на месте происшествия.
Самые большие опасения были в том, чтобы готовность священника помочь не была воспринята как назойливость, ведь в этой ситуации вместо открытого общения и облегчения горя можно получить обиду и боль. Еще одна немаловажная задача – организация общей молитвы в месте трагедии. На протяжении всего времени работы штаба наши священнослужители ежечасно совершали там молебны.
Молебен. Фото: mitropolia42.ru
– Когда стал понятен страшный масштаб – что вы думали в это время?
– Никто не думает о беде до тех пор, пока она не произойдет. Но люди, несущие ответственность за здания, за их безопасность, за их противопожарную безопасность, должны, если они виновны, нести всю полноту ответственности перед законом.
В нашей стране существует такая, возможно, многовековая традиция — воспринимать правила как нечто необязательное. Еще наш великий классик говорил, что в России строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. И это не шутка. Это предмет серьезного разговора.
Я, например, был шокирован, когда узнал о том, что это здание, оказывается, вообще не было приспособлено для тех целей, для которых оно использовалось, то есть его даже не переоформили из кондитерской фабрики в торговый центр.
Фото: mitropolia42.ru
Там просто не было условий, необходимых для того, чтобы большое количество людей могло в этом здании находиться. На это еще наслоилась безответственность людей, которые должны были прямо отвечать за противопожарную безопасность. То есть люди просто оказались в ловушке, которая была вызвана совокупностью факторов, каждый из которых связан с безответственностью конкретного человека.
Истинный масштаб трагедии стал понятен очень поздно, ведь не зря весь город был наполнен слухами об огромном количестве жертв. В условиях недостатка информации люди верили в провокации – так, некий украинский пранкер своими звонками в Кузбасс посеял во многих людях веру в то, что в «Вишне» погибло 300 человек.
Первые дни после трагедии были наполнены надеждой, что жертв будет меньше, чем в «сводках», распространяющихся в сети.
До последнего момента в сердце жила надежда на то, что кто-то из списка пропавших без вести найдется у своих друзей и знакомых.
Слава Богу, что так действительно получилось и несколько человек покинули список потенциальных жертв.
Главной темой, которую обсуждал, пожалуй, каждый кемеровчанин, стало количество погибших в этом страшном пожаре. На фоне этого 27 марта на центральной городской площади собралось несколько тысяч человек, которые искали точные сведения. Ситуацию у здания областной администрации накаляли несколько десятков провокаторов, умело перемещавшихся по толпе.
В связи с напряженной обстановкой я обратился к жителям региона с увещеванием не поддаваться провокациям, сохранять в сердце мир и лишь в таком состоянии делать какие-либо заключения, и уж тем более – предпринимать какие-либо действия.
Митрополит Кемеровский и Прокопьевский Аристарх. Фото: mitropolia42.ru
– Когда вы сами впервые встретились с родственниками, как проходили эти встречи, что вы сказали им и что услышали?
– Впервые в оперативном штабе я побывал 27 марта вместе с Преосвященным Владимиром, епископом Новокузнецким и Таштагольским. Свой визит на место трагедии мы начали с заупокойной литии у народного мемориала погибшим. Почти за двое суток кемеровчане превратили обычную лавочку рядом с клумбой в огромное сердце из цветов, игрушек и шоколадок.
Удивительно, но именно такую форму имеет этот мемориал с высоты птичьего полета. Вместе со многими горожанами, собравшимися здесь, невзирая на разгар рабочего дня, мы совершили поминальное богослужение, а уже затем направились в здание школы, где в спортивном зале развернулся штаб, ставший для многих людей пристанищем с 25 марта…
Поминальное богослужение. Фото: mitropolia42.ru
В штабе мы, по сложившейся за эти дни традиции, совершили молебен, а затем пообщались со спасателями, психологами и теми, кто пожелал.
Специалисты из центра имени Сербского, прибывшие в Кемерово для оказания психологической помощи, отметили роль священников, которые своим присутствием и, тем более, соборной молитвой успокаивали атмосферу и помогали тушить разгоравшиеся порой страсти.
Главным же вопросом к священнослужителям в эти дни стал, пожалуй, единственный – как такое могло произойти… Скажу лишь одно – ответить на него человеку, потерявшему в огне своих близких, очень непросто.
В этой трагедии, конечно, нет таких слов, которые могли бы утешить тех, кто потерял своих близких.
Митрополит Аристарх в оперативном штабе. Фото: mitropolia42.ru
– Знаете ли вы лично кого-то из погибших, их родственников?
– Ни с кем из погибших я не был знаком лично. Однако наш город достаточно мал, а потому уже знакомые знакомых и друзья друзей понесли горечь утраты. Трагедия коснулась даже Амана Гумировича Тулеева, который в пожаре потерял 11-летнюю родственницу.
– Какие личные истории вас больше всего тронули?
– История каждого погибшего в огне не может оставить человека равнодушным. Чего стоит трагедия, например, Игоря Вострикова, потерявшего в огне жену, сестру и троих детей? Или же как семья Лиллевяли, соседей одного из наших клириков, перенесет потерю детей?
Однако в истории трагедии были и герои. Так, Татьяна Дарсалия, отдыхавшая в торговом комплексе вместе с дочерью, вывела своего ребенка в безопасное место, а затем вновь направилась к эпицентру огня, чтобы помочь эвакуации людей. Ей удалось спасти двоих детей ценой собственной жизни. Татьяну нашли одной из первых. После отпевания в Знаменском соборе ее тело уже предано земле.
– Почувствовали вы поддержку страны – кто вам звонил, писал, сокурсники по МДА, епископы, священники из других регионов, светские друзья и знакомые, с какими словами?
– В первые дни после трагедии в Кузбасс поступило огромное количество соболезнований, которые свидетельствовали о том, что с нами скорбит не только вся страна, но и весь мир.
Слова поддержки давали ощущение того, что многие стремятся понести с нами тяжесть этого горя. Однако самое главное, чем нам помогли неравнодушные – молитва. Уверен, что только благодаря молитве кузбассовцы все же сохранили самообладание в эти непростые дни.
Фото: mitropolia42.ru
– Это не первая трагедия для Кузбасса. Мы помним аварии на шахтах, массовую гибель шахтеров. Жива ли в людях память о тех погибших, насколько она сильна, в чем проявляется?
– Кузбасс помнит всех, кто погиб, исполняя свой долг перед народом. В области выстроено множество мемориалов, в том числе и храмовых, в память о погибших горняках. Каждый год День шахтера начинается с заупокойных богослужений на главных площадях территорий, все кузбассовцы непрестанно молятся об упокоении душ своих кормильцев.
Власти региона продолжают оказывать поддержку семьям погибших шахтеров спустя годы и десятилетия. Совместно с администрацией удается организовать паломнические поездки по святым местам России, Сербии, Иерусалима для родственников погибших шахтеров.
Надеемся, что подобные начинания будут возможными и для поддержки жертв «Зимней вишни». Тем более, эта трагедия будет выделяться из всей истории Кузбасса – в считанные часы погибло несколько десятков детей…
– Будет ли увековечена память о погибших в пожаре? Есть храм-памятник погибшим шахтерам Кузбасса, уже звучат предложения построить храм на месте сгоревшего ТЦ. Как вы относитесь к этой инициативе?
– Пока здание сгоревшего торгового центра будет скорбным напоминанием о жутком пожаре и во время следствия не будет демонтироваться. Что возникнет на месте «Зимней вишни» – пока большой вопрос.
Однако я уверен, что строительство храма или часовни будет уместно и в парке, и в сквере, и рядом с памятником погибшим. Традиция храмостроительства на месте и в память о жертвах трагедий не нова, однако всегда делала и без того памятное место священным.
Фото: mitropolia42.ru
– В СМИ сейчас пишут о том, что люди в Кузбассе, земляки погибших, массово принимают крещение. Как вы думаете, почему?
– Внезапная смерть, тем более такая страшная и массовая, всегда заставляет людей переосмыслять собственную жизнь. Возможно, многие из крещаемых пребывали в сомнении или нерешительности относительно столь важного шага в жизни.
После пожара мы по-новому взглянули на перспективы внезапно окончить свой земной путь. Когда люди пережили трагедию, когда смерть проходит совсем рядом, многие приходят в храм. Они чувствуют то, что им более всего необходимо ощутить в их собственном горе: что Бог находится рядом.
Бог находится рядом не потому, что Он просто откуда-то извне им помогает, не просто потому, что слышит их молитвы и отвечает на эти молитвы, но потому, что Он тоже страдал, Он тоже умирал на кресте.
И когда мы говорим о том, что путь к воскресению лежит через смерть, то мы вспоминаем жизненный путь Иисуса Христа. Но мы понимаем, что, приобщаясь к этому жизненному пути Иисуса Христа, мы и сами для себя открываем путь к вечной жизни, путь к воскресению через смерть.
Фото: mitropolia42.ru
– Изменится ли что-то в миссионерской, катехизаторской или другой работе митрополии после трагедии? Возможно, сделаны какие-то выводы, наблюдения – например, нужно ли священникам обучиться оказанию первой психологической помощи?
– Эта трагедия – огромный опыт, из которого нам необходимо извлечь правильные уроки и выводы. Здесь важно отметить следующее. Как избежать отцам, потерявшим детей в пожаре в Кемерово, желания мстить? Церковь всегда призывает этого не делать, потому что этим не поможешь делу, то есть если ты потерял человека, то ты этого человека не воскресишь путем убийства того, кто виновен в его смерти.
Каждый виновный в преступлении должен нести ответственность по закону, и надо предоставить тем людям, в руках которых находится соответствующая власть, приводить в исполнение такого рода приговоры. Человек не должен сам пытаться вершить правосудие, ибо в таком случае оно превращается в самосуд.
Зачастую человек просто ослеплен своим горем и не может адекватно осознать степень вины тех или иных людей. И здесь можно допустить ошибку.
Зло порождает зло, и как из искры может возгореться пламя, точно так же из одного злого поступка, если он за собой влечет серию других злых поступков, может сложиться целая цепочка зла, которая затронет многих людей. Зло не только порождает зло, но затем зло пожирает зло!
С христианской точки зрения победителем зла является не тот, кто за себя отомстил, а тот, кто сумел прервать цепочку зла, сказав: пусть все это остановится на мне. Мне сделали плохо, но я не стану делать плохо в ответ.
Все это пока предстоит осмыслить, чтобы выводы были правильными – слишком мало времени прошло после пожара, не все жертвы преданы земле, не все слезы успели высохнуть. Однако уже сейчас можно говорить о том, что Церковь и народ призваны существовать вместе, разделяя и горе, и радость вне зависимости от политических систем, информационной политики и социального статуса.
Хочу поблагодарить всех, кто поддерживал нас молитвенно – мы ощущали это. Благодаря вам мы смогли пережить одни из самых сложных и скорбных дней в нашей истории. Сила общей молитвы, конечно, не является открытием, но в этот период мы вновь почувствовали ее могущество.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML