13
В Пермском крае умер трехлетний мальчик, которого органы опеки изъяли из семьи и поместили в семейно-воспитательную группу. Правозащитники назвали действия органов опеки неправомерными
В августе 2017 года у 35-летней жительницы города Добрянки Пермского края Надежды Сырчиковой органы опеки изъяли двух детей: сына Ярослава трех лет и двухгодовалую дочь Юлю. Родной, но официально непризнанный отец злоупотреблял алкоголем, у матери были некоторые проблемы с работой и жильем, поэтому семья находилась в так называемой группе риска. Однако, по словам очевидцев, дети всегда были сыты и ухожены.
В тот день Надежда на сутки оставила младших сына и дочь под присмотром их старшего 16-летнего брата. Об этом узнали органы опеки. Вместе с полицией они приехали домой к Надежде, забрали детей и разместили их в инфекционное отделение районной детской больницы. Через несколько дней Ярослава увезли в Центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей, и определили на временную опеку в семейно-воспитательную группу в соседнем поселке Камский, а Юля осталась в больнице, на так называемой социальной койке.
«Мама! Мама! Где наша мама?!» — плакали испуганные дети. А затем опека не дрогнувшей рукой разлучила очень дружных между собой брата с сестрой — погодков», – так описывает ситуацию на сайте Православного правозащитного аналитического центра Роман Юшков, сотрудник Пермского регионального правозащитного центра.
Надежда несколько раз ходила в районное отделение минсоцразвития, просила вернуть детей. В результате через месяц дочка оказалась дома, а вот Ярослава отдавать не спешили. Женщина выполнила все требования органов опеки: отдала Юлю в садик, устроилась на официальную постоянную работу, нашла удовлетворительное жилье и прекратила отношения с выпивающим мужем. Однако Ярик оставался в приюте.
В начале декабря мальчик попал в больницу с переломом руки. Ему наложили гипс, диагностировали ОРВИ и отправили лечиться в Камский. Но в приюте Ярославу становилось хуже. 11 декабря «скорая» увезла ребенка в Пермь, в детскую краевую больницу. Мальчика положили в реанимацию и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. 16 декабря Ярослав умер.
«Мальчик умер от тяжелого инфекционного осложнения – остеомиелита. Все специалисты краевой детской больницы говорят, что такого спонтанного остеомиелита они не видели несколько десятков лет. Сейчас специалисты разбираются, почему это произошло и можно ли было это предотвратить», – заявил журналистам министр здравоохранения Пермского края Дмитрий Матвеев.
По факту смерти ребенка возбуждено уголовное дело по статье 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».
Надежда Сырчикова находится в тяжелом психологическом состоянии. До недавних пор она отказывалась от любых комментариев, не общалась с журналистами и правозащитниками. Боялась, что если начнет отстаивать свои права, Юлю заберут.
– Нет, их не имели права забирать, – говорит Надежда корреспонденту “Правмира”. – Они были не одни, они были с 16-летним подростком. Питание дома было, дома было все. Мне позвонил муж, попросил приехать, забрать деньги. Он всегда так делал. Несколько раз в неделю я ездила, он давал деньги на содержание детей. Я выполнила все требования опеки. Я нашла жилье и работу. Каждый месяц два раза у меня была комиссия.
Когда он был у нас в Дубрянке, я к нему в приют каждый день приходила. Носила гостинцы. Гулять ходили мы там, на территории. Был подвижный, веселый. А потом его отправили в приемную семью. Я не знаю, что там случилось. Он должен был вернуться домой. 20 числа должна была быть комиссия. Я собрала все нужные документы. Я не знаю пока, кто виноват, следствие идет. Я не знаю, суды, наверное, будут. Я боялась, что Юлю заберут, поэтому все это время молчала. Но теперь я понимаю, что зря боялась. Они не имеют права.
Рядом с Надеждой Алексей Мазуров, руководитель пермского отделения общероссийской организации защиты семьи «Родительское всероссийское сопротивление». Организация намерена помогать женщине. Помощь понадобилась даже в том, чтобы объяснить ей ее же права и указать на нарушения, которые совершили органы опеки.
– Сейчас, после смерти ребенка, не так важно, что там произошло. Важно, что мать пришла за детьми, она сделала все, что ей сказали, выполнила все требования, и в сентябре ей одного ребенка отдали, а второго нет, где здесь логика? – объясняет Алексей. – Насколько я понимаю, сотрудники территориального подразделения минсоцразвития ввели мать в заблуждение о том, что она ребенка забрать не может. Из-за этого он остался в приюте и впоследствии был переведен в приемную семью. Пусть следствие разбирается, кто виноват и чья была ошибка, но мы все прекрасно знаем, что в подобных семейно-воспитательных группах вполне допустима ситуация, что детей много, и за кем-то не уследят, особенно, если ребенок не родной.
Чиновники сейчас пытаются очернить мать, но мы имеем то, что имеем. Тот ребенок, который остался с матерью, жив, а тот, которого у нее отобрали, погиб. Я задал местной администрации вопрос, обращались ли к ней органы опеки с просьбой помочь маме найти работу, жилье.
Сотрудники сказали, что об этой ситуации узнали только сейчас. Вместо того чтобы оказывать помощь семье, у нас в первую очередь отнимают. Я шесть лет занимаюсь этим вопросом. Огромные деньги выделяются. Но никто на самом деле семьям не помогает, все это профанация.
Уполномоченный по правам ребенка в РФ Анна Кузнецова призвала проанализировать работу органов опеки Пермского края, а сенатор Елена Мизулина намерена обратиться к генпрокурору РФ Юрия Чайке. В своем микроблоге в Twitter Мизулина написала:
«Кажется странным факт падения ребенка в воспитательной группе и страшный диагноз ребенка. Считаю, что необходимо выяснить все обстоятельства произошедшего, проверить законность изъятия детей из семьи и законность действий сотрудников опеки. Я обращусь к Генеральному прокурору с просьбой взять на особый контроль расследование этого дела».
История трехлетнего Ярослава – не первый случай, когда изъятый из семьи ребенок погибает. В 2015 году умер пятимесячный Умарали Назаров. Полиция забрала его родителей, граждан Таджикистана, в участок, а ребенка отправила в больницу, где он скончался при невыясненных обстоятельствах.
В этом же году в новороссийской больнице умер изъятый из семьи трехмесячный мальчик. По словам родителей, смерть наступила из-за того, что сотрудники больницы уронили ребенка. Родители также заявили, что изъятие было незаконным, органы опеки объяснили свои действия тем, что в холодильнике якобы недостаточно еды.
Ранее в Совете Федерации выразили намерение ограничить право органов опеки забирать детей из семей. Спикер Совфеда Валентина Матвиенко заявила, что соответствующие поправки в Семейный кодекс планирует ввести в 2018 году.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML