2
Новгородская область в 2018 году заняла второе место по смертности в стране. Сейчас там, как и везде, идет процесс, который чиновники называют «оптимизацией здравоохранения», «перенаправлением потоков пациентов», «изменением режима работы», а местные жители – закрытием больниц. Закрывая круглосуточные стационары, чиновники объясняют местным жителям, что это делается для того, чтобы более эффективно лечить их в крупных медицинских учреждениях и на местах в режиме дневного стационара. 9 января в знак протеста жители перекрыли федеральную трассу «Новгород – Псков», в первой половине февраля в области прошли митинги – почему же население недовольно?
В последнее время новости из Новгородской области все чаще напоминают сводки с фронта: в разных районах региона жители то выйдут на митинг, то перекроют федеральную трассу, то прорвутся на прием к министру через все заслоны. Причина одна: в Шимском, Парфинском, Мошенском районе закрывают (или уже закрыли) круглосуточные стационары, организуя взамен фельдшерские акушерские передвижные пункты (ФАПы), и закупают дополнительный санитарный транспорт, чтобы возить жителей в другие больницы. Но жители области, привычно не ожидающие от властей ничего хорошего, негодуют.
Шимск – небольшой поселок городского типа в часе езды на машине от Новгорода. Население Шимского района – 13 500 человек, летом приезжает еще около 5000 дачников. Специфика района, как и всей области – множество деревень, где живут в основном пенсионеры, которые многие годы лечатся в Шимской больнице. После закрытия круглосуточного стационара в Шимске плановых пациентов возят в Сольцы, экстренных – в Новгород. Поэтому теперь больным из самого Шимска надо ехать до Сольцов 34 километра, до Новгорода – 48.
Больница в Шимске. Фото: Алексей Сабельский / «7×7»
Например, из деревни Городищи Шимского района экстренно госпитализироваться в Новгород придется за 110 км – «Яндекс.Навигатор» считает, что ехать туда 1 час 43 минуты, но «Яндекс» просто не ездил по местным дорогам и не знает, что на большинстве участков скорость не превышает 50-60 км/ч.
Обо всем этом по дороге в Шимск мне рассказывает Алексей Загорский, руководитель благотворительного фонда «Ильмень» и участник протестов. Он собирает данные по изменению смертности в Шимске с 1 января 2019 года, когда был закрыт круглосуточный стационар, по середину февраля, чтобы передать прокуратуре для проверки, нет ли связи между закрытием стационара и этими случаями смерти.
– Если решение о ликвидации круглосуточного стационара привело к смерти людей, то в этом может быть состав уголовного дела. Кроме того, я собираю данные о том, как наши чиновники занижают информацию по числу обращений граждан, по тому, сколько в районах работает врачей и так далее. Если у правительства не проявится здравый смысл, мы будем продолжать акции протеста и подготовим иск в суд.
Экономия, с точки зрения Алексея, от закрытия круглосуточного стационара – минимальная.
– Расходы на врачей останутся прежними, потому что врачей не увольняют, а переводят, – объясняет он, – питание, медикаменты, медицинские услуги в том же объеме будут предоставляться в других больницах, поэтому экономия – только за счет «коммуналки», отопления, воды и света, причем только ночью, хотя топить здание в любом случае будут и ночью. А при этом, например, запланированный перевод поликлиники в помещение больницы (перепрофилирование здания) обойдется в 28 млн рублей.
В поликлинике Шимска, которую планируют после ремонта перевести в бывшие помещения закрытого круглосуточного стационара (а здание поликлиники – продать), меня ждут местные жители и несколько медицинских работников.
В администрации области предупредили, что никто из сотрудников больниц разговаривать не будет без разрешения администрации, и медики подтвердили, что им запрещено с кем-то общаться под угрозой увольнения, однако на нашей встрече присутствуют и они, потому что «уже нет сил терпеть».
По этой причине жители «реорганизуемых районов» 9 января перекрыли федеральную трассу «Новгород – Псков», 19 января ездили в Новгород на митинг и попали на встречу с прессой, 20 января участвовали в митинге в Парфино, 2, 3 и 17 февраля – в митингах в Парфино, Мошенском и Шимске, они же собирают и отправляют подписи под обращениями к президенту, министру, полпреду… После перекрытия жителями трассы полиция ходила по домам, опрашивала жителей, искали организаторов «акции».
Перекрытие трассы. Фото: vk.com/public.phpnovgorod
– А кто – организаторы? Мы сами вышли, – пожимает плечами Лилия Сивенкова, бывший главврач больницы, и усмехается. – Я считаю, что организаторы всего этого – это наше правительство и наш министр здравоохранения Саволюк.
– Никто ни к чему никого не призывал, – говорит пенсионерка Татьяна Овсянникова, – люди просто хотели привлечь внимание к этой проблеме. А что нам еще делать? Мы трижды встречались с министром, но она нас вообще не слышит и никаких доводов не принимает. Сказала, что все, что у нее намечено, она сделает до конца. Она как будто живет в другом измерении. Мы не достучались ни до кого.
Присутствующие жалуются на то, что местное телевидение, которое приезжало в больницу, не пустило в эфир ничего из того, что они рассказали.
Медработники рассказали, что, во-первых, в Шимской больнице тяжелых больных поддерживали в том состоянии, в котором они могли доехать или долететь санавиацией в Новгород, причем делали это врачи, а не медсестра и фельдшер, которые теперь будут круглосуточно дежурить в кабинете неотложной помощи. А во-вторых, не только тяжелые пациенты нуждаются в госпитализации. В Шимске успешно проходили лечение «хроники» с сахарным диабетом, гипертонией, ишемической болезнью сердца из поселка и районных деревень, а для них вопрос круглосуточной госпитализации – критичный. В окрестные деревни автобус часто ходит два раза в день, и то не везде, к каждой деревне он не подойдет, надо идти 2-4 километра. Автобус из деревни идет утром, обратно – в 12 часов дня, и кто не успел – добирайся как хочешь.
Кроме того, билет в один конец до Шимска стоит 100 рублей, поездки на десятидневный курс лечения обходятся пациенту в 2000 рублей. Позволить себе потратить такие деньги на дорогу могут далеко не все. Наконец, далеко не после всех препаратов, введенных внутривенно, можно встать и ехать домой.
– Сельчане никого не интересуют, – горько говорит пенсионерка Зинаида Романова, постоянный пациент больницы. – Интересовали, когда хлеб растили. А сейчас – поскорее бы на обочину и в сторону, на погост.
– Да, так и было сказано – «на погост», – добавляет еще одна участница встречи в белом халате, – года полтора назад приезжал к нам бывший замминистра по здравоохранению, Колесников. Говорил, что теперь принимать будут по электронной записи. Я спросила: хорошо, а как быть бабушке в деревне, у которой нет интернета, она даже не знает, как с телефоном обращаться? И он ответил: «А бабушкам пора на погост!»
По общему мнению, народ будет просто меньше обращаться за помощью, а «наверх» станут рапортовать, что люди теперь, после оптимизации, меньше болеют.
С точки зрения протестующих, есть еще несколько проблем, связанных с «перепрофилизацией». Изменилась схема вызова скорой помощи, и теперь в район приезжает не «своя» скорая, а та, которую отправят из Новгорода. Рассказывают сразу несколько историй о том, как скорая уезжала, не найдя дома, потому что не знает местности, или приезжала совсем не туда: в разных концах Новгородской области есть две деревни с одинаковым названием – Мшага, и однажды скорая позвонила родственникам пациента, что не может найти дом – выяснилось, что она уехала не в ту Мшагу. Вырастет расход бензина, увеличится изнашиваемость техники. Расстояния, которые за сутки будет проходить машина, могут превышать нормативные для водителя 500 километров. В больницах, к которым прикрепили новые населенные пункты, уже начался дефицит мест.
Акция протеста в Шиимске Фото: Алексей Сабельский / «7×7»
Вспоминают, как пациентке отказали в госпитализации:
– Свету Антонову привезли по скорой в Новгород, там ее посмотрели и сказали: «Вы можете амбулаторно лечиться в Шимске». Она говорит: голову не могу поднять, все крутится, худо, а ей говорят: «Освободите каталку». Звонит мужу: «Юра, забери меня, оказывается, я здоровая». Он привез ее в наш стационар, и тут ее положили.
Сегодня человека с любой травмой везут в Новгород, в травмпункт, где, по словам бывшего главврача больницы Лилии Сивенковой, очередь на прием – человек 30-40: весь Новгород и вся область. После оказания помощи больному надо как-то добираться домой. Как? Такси только до Парфино стоит около 1000 рублей, деньги по местным меркам неподъемные.
Власти, по словам собравшихся, все время обманывают: официально заявляли в сентябре в газетах, что круглосуточный стационар не закроют – и закрыли, говорят, что больница в Шимске пустует – в то время как местные жители записываются в очередь на дневной стационар и записывались на круглосуточный, когда он работал.
– Я писала в приемную президента, получила ответ. В нем столько неправды! Наш министр здравоохранения информирует их, что стационар закрыт с 15 января – а он закрыт с 1 января; написано, что у нас есть отделение неотложной помощи – а у нас нет такого отделения, есть кабинет неотложной помощи, где дежурят медсестра и санитарка, которые никакую помощь оказать не могут, даже таблетку дать, потому что нет врача.
Далее, мне в этом письме из приемной президента пишут, что у нас три педиатра – а у нас один-единственный педиатр, пишут, что два лаборанта – у нас один лаборант, что у нас два хирурга – у нас один уволился, второй работает на 0,7 ставки… То есть наше министерство дезинформирует тех, кто там, наверху, – уверена Татьяна Овсянникова.
В Парфино человек сорок стоят и ждут нас на улице под проливным дождем. В стороне дежурит полицейская машина, рядом с ней стоят два сотрудника, наблюдающие за происходящим, а две сотрудницы снимают встречу на телефоны, стараясь не попадать в камеру.
Люди жалуются на то, что в их больнице, которая тоже должна стать дневным стационаром, с момента присоединения к Старорусской больнице все для них платно, ничего нет – ни шприцев, ни элементарных лекарств, ничего.
– Главврач Старорусской больницы говорит нам в лицо: «Не может такого быть!» Как же не может, если у нас в больнице теперь только палка для капельницы, а все остальное, включая «систему» для ввода препарата, мы покупаем за свой счет!
– Приедет бабулька в этот дневной стационар с Беглова – а это от нас 53 километра, – и куда ей потом деваться?
Еще одна частая жалоба – на то, что жителям района отказывают в госпитализации в Старорусскую больницу, «люди идут домой и там умирают».
Наталья, жительница Парфино, говорит о том, что она купила тут квартиру не в последнюю очередь из-за наличия рядом хорошей больницы, «где принимали всех».
Акция протеста в Парфино. Фото: vk.com/public.phpnovgorod
– Мне плевать, я молодая, хоть завтра уеду отсюда, но обидно же: я здесь родилась, я вернулась сюда, чтобы что-то сделать, а теперь не знаю, останусь ли. Народ стал было возвращаться, а они как специально делают, чтобы уезжали. И врачи уезжают. Почему? Объясню. Им создают такие условия, чтобы они уехали. Вон у нас детский врач – она замучена до последней степени: она должна и тут принять, и в Поле, и в Руссе, и день, и ночь… У нас тут одни пенсионеры и дети. Вон в школе 700 детей, да пять садиков, в каждом по 200 человек, как же можно?
Наталья пытается собрать врачей на протесты, но они отказываются, говорят ей: «Ты простой человек, тебя уволят и уволят, а нам работа нужна». Вообще, народ запуган – не только ДК отказал в проведении встречи, но и магазины под угрозой больших штрафов отказываются выкладывать у себя листы для сбора подписей.
Вечером я иду на прием к министру здравоохранения Новгородской области Антонине Саволюк. В здании правительства области, несмотря на поздний час, еще вовсю работают, для разговора выделено 12 минут.
– Правильно ли называть то, что сейчас происходит в области с медицинскими учреждениями, реорганизацией?
– Я бы это назвала перенаправлением потоков пациентов в связи с изменяющейся ситуацией в первую очередь по количеству жителей, чтобы максимально использовать ту инфраструктуру, которая есть у нас – здания, сооружения, транспортную доступность.
Слово «реорганизация» касается трех медицинских учреждений, которые у нас в этом году подлежат слиянию. Это приведет к тому, что общее количество обслуживаемого населения будет достаточным, чтобы содержать там специалистов и иметь круглосуточный стационар. Фактически весь средний и врачебный персонал остается на своих рабочих местах.
Антонина Саволюк. Фото: Сергей Суфтин
– Что изменится для населения в связи с тем, что у них больница станет филиалом?
– Для населения – ничего. Медицинское учреждение останется, здание останется на том же месте, останутся те же самые сотрудники. Но увеличится объем помощи, потому что в тех больницах, к которым мы присоединяем, есть больше узких специалистов, лучше оборудование, они будут выезжать в эти районы для планового осмотра населения, и население сможет проще выезжать в эти центры по плановой записи или экстренно на прием.
– Что произошло в Шимском районе, который теперь чуть ли не каждый день появляется в местных новостях в связи с больницей?
– Мы проанализировали количество госпитализаций и их профильность в круглосуточном стационаре и поняли, что койка работает неэффективно.
– Что это значит?
– Это значит, что заболевания пациентов, лежащих на этих койках, не соответствуют тому профилю, который требует круглосуточной госпитализации, а в отношении тех, которые соответствуют, помощь в нужном объеме не оказывается – в первую очередь, потому что там нет этих специалистов, и оборудование, даже если бы оно там было, работает так редко, что специалист не может поддерживать свою квалификацию. В связи с этим мы приняли решение заместить круглосуточный стационар на дневной в большем объеме, а пациентов планово направлять на госпитализацию в Великий Новгород или в Сольцы. По скорой помощи их как возили в Великий Новгород, так и возят для срочной госпитализации.
– Почему нельзя было изменить критерии госпитализации?
– Можно было, но тогда там будет очень мало госпитализированных круглосуточно. Людей, которые на самом деле нуждаются в круглосуточной госпитализации, там гораздо меньше, чем лежало на этих круглосуточных койках. Пациенты там лежали непрофильные – те, которые не требовали круглосуточной госпитализации, а требовали социального ухода: кто-то просто лечился, кто-то туда приходил за заместительной психологической терапией. 70% пациентов достаточно было дневного стационара либо просто амбулаторной помощи.
– Я так понимаю, местные жители опасаются, что тяжелых больных будут не довозить до Новгорода. Во-первых, плохие дороги, во-вторых, дальние расстояния.
– Там нет дальних расстояний. Тяжелых больных в Шимскую больницу не госпитализировали уже много лет. Всех тяжелых везут в Новгород по профилям: с инсультом и подозрением на желудочное кровотечение – в клинику №1, с инфарктом, травмами, политравмами – в областную больницу. Если происходит какая-то форс-мажорная ситуация – человек шел недалеко от больницы, плохо себя почувствовал, закружилась голова, прихватило сердце или получил небольшую травму, он приходит в больницу, там круглосуточно работает кабинет неотложной помощи, где могут оказать помощь, оценить состояние и принять решение – отправлять ли пациента домой или вызывать скорую и везти в Новгород.
Ничего такого нет в Шимской ЦРБ, что бы помогло спасать жизни тяжелобольным, это миф. Мы проанализировали все случаи госпитализации, и тяжелый пациент, если он приезжал из Шимска, все равно перегоспитализировался в Новгород. Как показал наш анализ, это плохо сказывалось на результате лечения: их нужно было сразу везти в Новгород, а не держать эти сутки, не наблюдать там, где никого, кроме терапевта, фактически нет, нет достаточной диагностической базы.
– Во сколько обходился государству этот круглосуточный стационар? Какая предполагается экономия от закрытия?
– Будет экономия от закрытия круглосуточного стационара на лекарственном обеспечении и питании, но она не такая большая. Основная экономия, если говорить о Шимской ЦРБ в наших планах – это то, что мы планируем отремонтировать первый этаж стационара, перевести туда поликлинику и высвободить здание, которое сейчас занимает поликлиника. Хотим избавиться от избыточного здания и передать его на баланс области.
– Почему же население так сопротивляется?
– Населению приятно, население довольно. Там знакомые врачи, они отпускают домой – чего, конечно, ни при каких условиях нельзя делать в круглосуточном стационаре, никто этого им не позволит в городе. Там родственники близко, быстро придут и навестят – но это не о качестве помощи, а о комфорте. А медицина – это все-таки в первую очередь лечение. Мы должны сделать так, чтобы пациент выздоровел, и это не значит, что он должен быть рядом с домом – это должно происходить в том месте, где ему могут оказать самую лучшую помощь.
– Расскажите, пожалуйста, про филиал Старорусской больницы, которым стала Парфинская больница.
– Раньше там была Парфинская ЦРБ, сейчас мы присоединили ее к Старой Руссе по той же самой причине. Рядом находится межрайонный центр – Старорусская больница, которая прекрасно оснащена, в ней есть много узких специалистов, необходимых для консультаций, до нее ехать 15 минут по прекрасной асфальтированной дороге. Всех пациентов госпитализируют также транспортом Старорусской ЦРБ на экстренные и плановые госпитализации.
– Жители этим очень недовольны. Они говорят, что их заставляют за все платить, что там ничего нет, они все покупают сами медикаменты. Почему так? По их словам, они платят, когда они в Парфино сейчас получают медицинскую помощь и когда едут в Старую Руссу.
– Лекарства, которые назначены по данному заболеванию по стандарту, должны быть. Возможно, речь идет о ситуации, когда есть какой-то специфический препарат, не тот, который закуплен в больнице – это иногда касается инсулинов или, например, препаратов от давления по определенной схеме. Но все, что требуется по стандарту для данного заболевания, должны, конечно, назначать и выдавать в стационаре бесплатно.
– Тем не менее, они говорят, что выдается только палка, капельница, а все остальное, включая систему для введения препаратов, они привозят сами.
– Тогда мне нужны конкретные жалобы и жители, которые скажут, когда они лежали, что им назначали и почему, раз им это выписал лечащий врач, их не обеспечило учреждение.
– По словам жителей, усложнился процесс вызова скорой помощи. Раньше в том же Шимске это происходило через диспетчера, который сидел непосредственно в поселке и отправлял с шимской подстанции скорой помощи машину на вызов в Шимске. Теперь скорая помощь едет из Новгорода, водитель города не знает, в Новгород может поехать машина с шимской подстанции и так далее.
– Станция скорой помощи так и закреплена за Шимском. Другое дело, что управление и диспетчеризация, наоборот, улучшились, потому что сейчас у нас единая система диспетчеризации. Если по какой-то причине машина из Шимска ушла, то пришлют из города дополнительно две или три, если понадобится.
– Одна из жительниц говорила, что она писала президенту в приемную, и ей пришел ответ, согласно которому все у них в порядке, и было перечислено, что есть в Шимске. В письме было написано, что там есть три педиатра – а жительница говорит, что один. «Написано, что у нас два хирурга, а у нас один на 0,7 ставки». По ее словам, в приемной президента другая информация, не соответствующая действительности, которую они, вероятно, получили от вас.
– В Шимске два педиатра. Хирурга было два, один уволился, но это не в связи с реорганизацией – он просто перешел в ЦГКБ.
Алексею Загорскому хорошо знакомы все аргументы министра.
Алексей Загорский
– Никто не имеет права положить человека в больницу без направления врача. Врач определяет, в какой стационар его класть – дневной или круглосуточный, в зависимости от его состояния. Министр говорит, что провели анализ и обнаружили, что люди в стационарах лежали «по социальным показаниям» – но этот анализ сделан заинтересованной в оптимизации стороной, и было бы странно, если бы у него были другие результаты.
Шимская больница, по словам Алексея, даже если не принимала тяжелых больных, то оказывала им экстренную помощь и, стабилизировав их состояние, отправляла дальше, в профильные больницы области. То же самое и в Парфино. Теперь расстояние больше в полтора-два раза.
– Где данные о том, что пребывание больных в Шимской больнице плохо сказывалось на результате лечения? Если теперь они планируют всех больных, кому показан дневной стационар, класть на круглосуточную госпитализацию в эти межрайонные больницы, потому что им сложно ездить каждый день туда и обратно, так на всех мест не хватит, – говорит Алексей.
Получится та же «госпитализация по социальным показаниям», от которой министерство пытается избавиться, закрывая стационары в Шимске, Мошенском и Парфино.
– Конечно, госпитализаций шимских жителей стало в три раза меньше, потому что людям тяжело добираться до Новгорода и Сольцов, родственникам туда не доехать, поэтому они туда просто не ложатся.
Врачи из-за того, что теперь больницы переполнены, избегают ставить диагнозы, которые требуют госпитализации.
Бывший главврач Шимской больницы Лилия Сивенкова, которая отработала в здравоохранении Шимского района 50 лет, тоже считает заявление министра о «заместительной психологической терапии» не соответствующим действительности.
– Министр может говорить что угодно, но людям с гипертонией, сахарным диабетом, перенесшим инфаркты и так далее, необходимо дважды в год проходить курс лечения, капать сосудистые средства. Министр говорит, что в Новгороде и Сольцах тем, кто действительно нуждается в лечении, более качественно окажут помощь – так почему же ее не оказывают, почему не вылечивают? Там нет медикаментов, и в тех же Сольцах нашим больным открытым текстом говорят: «А чего вы сюда приехали? У нас лекарств нет, купите все, приезжайте, и мы вас полечим».
Главврач больницы Старой Руссы Валентина Иванова о жалобах парфинских жителей знает и опровергает их.
– Парфинскую больницу в 2015 году нам передали с долгами, потому что у них не хватало средств даже на выплату заработной платы. Мы ничего там не закрывали в течение этих четырех лет – там осталась лаборатория, которая выполняет элементарный анализ крови, анализ мочи. У них не было ни одного биохимического анализатора, они не делали иммунные химические анализы. В нашей Старорусской ЦРБ работает сосудистый центр, есть кардиология, неврология, хирургия, травматология, акушерство, поэтому специализированная медицинская помощь для всех жителей этого района оказывается здесь. За 2018 год 1100 парфинских жителей прошли лечение в нашей старорусской больнице.
Валентина Иванова. Фото: vk.com/gazeta_russa
– Правда ли, что жители сами покупают медикаменты и платят за анализы и лечение?
– После встречи, которая проводилась в присутствии нашего заместителя министра и главы Парфинского района, когда жители пожаловались на то, что здесь нет для них лекарств, что надо покупать для детей капли, микстуры, у нас прошла проверка прокуратуры. Прокурор прошел по всем нашим отделениям, сверил назначения врачей и медикаменты, которые имеются на сестринском посту и у старшей медицинской сестры. Все медикаменты, которые назначены больным – неважно, старорусским, парфинским – в наличии есть, есть жизненно важные лекарственные препараты. Далее мы поехали, посмотрели своими силами, что в Парфино, там то же самое: назначенные лекарства есть, есть растворы, необходимые антибиотики, организовано питание.
– Еще одна жалоба – что вы отказываете жителям Парфинского района в госпитализации.
– Поверьте, для нас нет разницы, откуда пациент – хоть из Москвы, мы обязаны каждому с полисом оказывать медицинскую помощь. Никто на это не жалуется, кроме Парфинского района. То, что они здесь никому не нужны – это выдумано. Что, вы думаете, мы смотрим, откуда пациент, и если из Парфино, мы его не примем?
– Может, у вас мест нет?
– Ничего подобного, места есть, никому не отказано. Есть случаи отказов, когда нет показаний к стационару. Понимаете, они не могут назвать ни одного примера с фамилией, чтобы я подняла историю болезни, посмотрела, как это было. Бывает, например, что больной получил травму, скорая привезла его сюда, мы сделали рентгенограмму, нашли, допустим, перелом – это показание к амбулаторному лечению, надо поставить ему гипсовую повязку и отвезти назад, и мы так и делаем, а население это воспринимает так, что мы их не берем и отказываем им, потому что они парфинцы.
За каждый отказ в госпитализации мы несем уголовную ответственность. Если у пациента были показания к госпитализации, а мы не взяли даже из-за отсутствия мест, это грубейшее нарушение порядка госпитализации и деятельности учреждения.
Если у нас сегодня нет мест в кардиологии, мы положим на хирургическую койку в любое отделение до утра, пока нет следующей выписки. С 16 января по 2 февраля к нам были доставлены 65 человек из Парфинского района – это самое большое количество доставленных сюда больных из всех наших районов. Из них 55 человек были госпитализированы, а остальные или не имели показаний, или отказались официально под роспись от госпитализации.
У жителей еще возникал вопрос: как сюда приехать? Проблема не в том, что совсем нет транспорта, главное – у них нет денег, нет 200 рублей, чтобы ехать сюда. Это проблемы больше социального характера, нежели медицинского, и мы за эти вопросы не отвечаем. Но чтобы помочь нашему населению, мы организуем бесплатную доставку жителей. Как и раньше, бабулечка из отдаленной деревни должна добраться до Парфино, и от Парфинского филиала нашей больницы каждый день в 10 часов отъезжает машина и везет сюда к нам всех, кто направлен на плановую госпитализацию, а пациенты из Парфинского района, которые выписываются в этот день, этой же санитарной машиной доезжают до Парфино.
– Что будет происходить с теми пациентами, которым, с вашей точки зрения, не показан круглосуточный стационар, а показан дневной, но они далеко живут?
– Считаю, что можно всегда найти такие возможности, чтобы бабушку положить на круглосуточный стационар сюда к нам. Многие из них имеют группу инвалидности. Например, чтобы пройти переосвидетельствование и не ходить амбулаторно получать анализы, это очень сложно. Но я часто встречаюсь с населением и уверена: они не так нуждаются в круглосуточном стационаре по состоянию здоровья, как по условиям жизни. Многие экономят на дровах. Бабушка берет свой платочек, говорит: «Пожалуй, пойду, полежу в больнице». Так было и есть до сих пор, потому что детей рядом нет, они живут в городах, эти пенсионеры одиноки, и они хоть пойдут в больницу, пообщаются друг с другом.
– Это все понятно, но как, тем не менее, будет происходить лечение человека, если вы считаете, что он может пройти его в дневном стационаре в Парфино, а он живет в 70 километрах оттуда?
– Так по всей Российской Федерации есть такие отдаленные места. Я считаю, что если этот пациент нуждается в мероприятиях, связанных с капельным введением лекарств, у него два пути: он или лечится амбулаторно и его обслуживает фельдшер или врач общей практики, или ложится к нам в Старую Руссу в круглосуточный стационар. Мы с министерством здравоохранения считаем, что круглосуточные койки в Парфино нужно закрыть: они не рентабельные, не эффективные – там это называется стационар, а на самом деле это социальная коечка.
– Почему же стационар существовал столько лет и всех это устраивало?
– Видите, сегодня все говорят об эффективном здравоохранении и эффективных расходах. Если посчитать, во сколько обходятся эти койки, то это действительно требует огромных финансовых вливаний. И они не соответствуют пониманию того, что такое стационарная помощь.
– Они сказали, что было оборудование, что вы все забрали.
– Это абсолютная ложь. Наоборот – мы за последние два года на 300 тысяч купили им оборудования. Когда я приехала туда в первый раз, у них даже не было комнаты для хранения сильнодействующих препаратов и наркотиков – просто стоял ящик под стулом. Я начинала с того, что покупала сейф, находила комнату. Понимаете, что нам досталось? Зачем мне их рентгеноаппараты или эндоскопия? У меня свои. И если будет принято решение о закрытии, у нас есть целый план мер по оптимизации сети.
– Оно еще не принято окончательно?
– Пока приказа еще нет. Мы должны будем обеспечить плановую госпитализацию в Старорусскую больницу санитарным транспортом ежедневно. Ни один медработник не будет сокращен, разве что буфетчицы, уборщицы. Мы планируем улучшить условия по детской поликлинике в Парфино, будем делать процедурную, прививочную, кабинеты приема, будем приобретать оборудование: холтеровские мониторы, пульсоксиметры, электрокардиографы, гастродуоденоскоп, организуем передвижной фельдшерско-акушерский пункт, обеспечим деятельность передвижных маммографа и флюорографа, выезд врачей-специалистов и передвижной амбулатории. У нас большой опыт использования ФАПов, и я считаю, это наилучший вид медицинской помощи на селе: можно подъехать к каждому дому, и бабушка выйдет.
Наталья, житель Парфино, удивлена, что главврач Старорусской больницы не знает о случаях отказа в госпитализации и о том, что местные жители покупают медикаменты.
– Мы написали в местной группе во «ВКонтакте» о том, что главврач опровергает покупку жителями лекарств, и сразу же начали писать те, кто там лежал: Ольга Г. покупала ребенку линекс, лекарство от кашля и другие препараты, Виктория – антибиотики, Марина Захарова-Ткач говорит, что там нет даже перекиси. Анастасия Васильева покупала госпитализированной дочке люголь и другие лекарства. Кстати, она же рассказывает, что у них в палате лежал ребенок с кишечной инфекцией, которого отказывались госпитализировать, пока у него не началась непрекращающаяся рвота, и фельдшер скорой объяснял, что «больница не резиновая». Есть чеки и фотографии.
В группах Новгородской области подтверждают информацию о том, что в больницу сложно попасть. В группе «ЧП-Старая Русса», например, Вячеслав Блюдцев пишет: «В Руссе местным к врачу не попасть, по несколько часов в очередях люди проводят, а теперь вообще будет не пробиться. Ребенок на соревнованиях сломал палец на руке, так пришлось поздно вечером везти в Новгород, оказывается, в Руссе нет даже детского травматолога, о какой медицине может идти речь».
Встреча с губернатором Новгородской области Андреем Никитиным не состоялась, так как он улетел на инвестиционный форум в Сочи. Кстати, Новгородская область представляет на форуме мобильную поликлинику – те самые ФАПы. Этот проект реализуется компанией «ПМК-МЕДЭК» из Москвы. Другой инвестор, претендующий на оказание услуг по ОМС, петербургская «Полимедика», давно пытается выйти на рынок Новгородской области и с ноября прошлого года не может получить лицензию на свои услуги. Жители Новгородской области задаются вопросом: нет ли связи между этим проектом и тем, что власти вдруг взялись за их стационары?
Мобильные поликлиники будут приезжать 1-2 раза в год с мобильными бригадами врачей на борту, причем планируется покрывать расходы инвестора на них из средств ОМС – то есть, вероятно, за счет сэкономленных на круглосуточных стационарах средств.
Кстати, там же, на Сочинском форуме, генеральный директор «Почты России» Николай Подгузов рассказал о том, что в Новгородской области осуществляется пилотный проект по проведению первичной диагностики… почтальонами. Они опрашивают население о состоянии здоровья по анкетам, разработанным совместно с министерством здравоохранения – по онкологии, сердечно-сосудистым заболеваниям, по терапевтическим обращениям, и вводят информацию в систему. Кроме того, почтовые отделения планируется сделать пунктами онлайн-консультаций с врачами, а в Поддорском районе Новгородской области почтальоны прошли обучение и выступают теперь помощниками фельдшеров – измеряют давление, проверяют уровень сахара, проводят экспресс-анализ.
Интересно, что же на самом деле происходит в Новгородской области: революционное новаторство, которое позволит региону покинуть второе место по смертности, или реализация чьих-то коммерческих интересов.
Ксения Кнорре Дмитриева
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML