3
3 декабря в Москве на 82-м году жизни умер писатель Андрей Битов. В социальных сетях знакомые и поклонники его книг вспоминают писателя.
Говорят, что есть у людей коллективная память. И кажется мне, так же имеется у человеческих сообществ коллективная советь, которая состоит из частиц души особенно совестливых людей.
Сегодня умер Андрей Георгиевич Битов, знала я его совсем немного, но сейчас мне очень горько потому, что на одного совестливого писателя в нашем мире стало меньше. Значит, это общая для всех печаль.
Встречаются, к большому счастью, в мире одарённые, блестяще образованные люди, которые не кичатся своими талантами, но их неброское присутствие в культуре постоянно ощущается.
А помню я Андрея Битова благодаря Андрею Платонову. В Институте мировой литературы долго, кропотливо, иногда по кусочкам собирали и сохраняли творчество великого писателя Андрея Платонова, и долгие годы помогал этим людям, поддерживал их Битов.
Марии Андреевне Платоновой – любимой дочери Платонова – очень было непросто сохранить для нас творчество отца, она делала для этого всё возможное и невозможное.
Её смерть стала огромной потерей для платоноведов всех стран. Организаторам похорон до слёз было обидно, что на похоронах Марии Андреевны присутствовало только два русских писателя.
К тому времени Андрей Платонов перестал для некоторых быть “модным писателем”…. На похороны Марии Андреевны пришёл только один единственный известный писатель – Андрей Битов.
Я сидела с ним рядом, слушала его, и думала, что, наверное, сейчас Андрей Платонов смотрит с Неба, какие хорошие слова говорит его собрат по перу о его любимой дочери, как искренне печалится о ней, и, наверное, очень ему благодарен. Скажете, невелик поступок? Но ведь больше никто не пришёл…
Марианна Волкова
Умер Андрей Битов, большой писатель. И вовсе не только потому, что написал “Уроки Армении” (вещь, действительно, замечательная. Прочтите, не пожалеете!) Когда-то давным-давно я читал его “Улетающего Монахова”. И эта книга мне понравилась и запомнилась.
В апреле 2009 года я лежал с оперированной головой в нашем ереванском доме и никуда не выходил. И тут, уже не помню, каким образом, узнал, что в Российско-Армянском университете – Андрей Битов. Мне нельзя было, но я всё же выскочил из дома, – не хотел пропускать встречу с ним.
На встречу я успел. Битов говорил об “Уроках Армении”, об Армении, о времени, о прошлом и настоящем, о себе и о нас. А потом, когда Битов уже уходил (он был с Давидом Матевосяном – сыном армянского писателя Гранта Матевосяна, с которым Битов дружил), я подошёл к нему во дворе университета и сказал спасибо за “Монахова”. Битов оживился:
– А вы читали “Монахова”?
– Да, – говорю, – и очень люблю. Я до сих пор живо помню эти описания, как бедный мальчик долго стоит в парадной. Мне так понятны его переживания и чувства…
Я говорил что-то такое. Тут Битов посмотрел на Давида и сказал ему:
– Так вот кому я привозил свою книгу!
А далее обращаясь ко мне:
– Я привёз книгу “Полёт с героем”, но все эти дни не знал, кому её подарить. Теперь знаю, что вам. Я уже уезжаю, оставлю её Давиду, а вы заберите у него.
Может, привёз он не одну книгу, но это неважно. Мне он сказал так. И мне было очень приятно. Надписанную для меня книгу я забрал, в ней был и “Улетающий Монахов” тоже.
Две запомнившиеся книги (“Уроки Армении” и “Улетающий Монахов”) от одного писателя – это довольно много. Спасибо Вам, Андрей Георгиевич!
Фото из личного архива Марины Смирновой
Андрей Битов всегда был жизнелюб.
Однажды на книжной ярмарке в Тайбэе мы с женой рано утром пошли в бассейн. Бассейн был на крыше отеля, идти недалеко, но почти вся делегация ленилась. А вот Битова мы встретили в лифте, в халате и тапках. Андрей одобрительно посмотрел на нас, мы поднялись на крышу и плюхнулись в воду.
Минут через пять я почувствовал себя лентяем – поскольку Битов наворачивал (в свои 70 с лишним) круг за кругом, а мы с женой больше любовались видами с семидесятого этажа.
А потом, когда мы спускались вниз, Андрей вдруг обратился к моей жене.
– Соня, простите меня за эту просьбу, но не будете ли вы так любезны… у меня есть маленькая фляжка виски… я хотел бы выпить пятьдесят грамм после бассейна, но один – не могу. Вы отпустите со мной мужа на десять минут?
Другому бы Соня отказала. С Битовым отпустила.
Мы и впрямь выпили по 50 грамм и через десять минут я уже шёл на завтрак.
Он так искренне любил жизнь, что казалась – та всегда будет отвечать ему взаимностью. Не сможет отказать.
Светлая память…
Умер Андрей Битов. Мы были знакомы очень давно, и близко, и не близко, он был бессменным президентом Русского ПЕН-центра, пока однажды всё не сломалось, и ему пришлось делать выбор, ездили вместе на фестиваль во Францию, были в Германии, чтоб написать о Берлине для общей книги.
В нем была живучесть, побеждавшая бесконечные хвори, его многие десятилетия вела слава – сначала самого модного прозаика, потом живого классика, ну и разное бывало.
“Пушкинский дом” и “Уроки Армении” стали культовыми книгами. А сколько Андрею было лет, даже не знаю, для меня он был всегда. RIP.
А.Тягны-Рядно, 2002 г., Ди, Франция
Ирина Дьякова
УМЕР АНДРЕЙ БИТОВ
Помянем добрым словом только что скончавшегося Андрея Битова. Последний остававшийся в живых до недавнего времени из маститых писателей, к кому я обращалась с просьбой подписать письмо в защиту арестованного мужа (1986).
Надо сказать, мое письмо он не подписал, но обещал написать свое письмо и, кажется, свое обещание сдержал. Вообще он встретил меня довольно любезно, даже тепло, и дал телефон своей крестной, которая, по его мнению, могла бы помочь мне хорошим советом, и еще телефон Беллы Ахмадулиной.
Советы крестной мне не помогли, а вот Белла дала реальный телефон своего бывшего мужа Евтушенко, и тот прямо при мне написал довольно боевое письмо прокурору УССР, которое подбодрило и побудило к действию и других писателей. И дело сдвинулось с мертвой точки.
Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Андрея.
Умер Андрей Битов…
Он был первым гостем “Ночного полета”, когда нас в очередной раз выкинули с какого-то канала, и мы перешли на “Культуру”.
Он пришел нас поддержать.
Во время прямого эфира ему стало плохо. Казалось, что он потерял сознание.
Звонившие потом врачи сказали, что у Битова случился микроинфаркт. Мгновенно – в кадре – он пришел в себя и продолжил разговор.
Его “Колесо” и “Уроки Армении”, прочитанные в юности, давали нашей жизни какое-то иное, я бы сказал, мудрое дыхание. Эти книги написал человек, который дышал не так, как мы.
“Улетающий Монахов” – книга о тех, кого не замечали. О тех, кто любому строительству предпочитал строительство самого себя. Это были главные герои Битова: люди, которые строили самих себя.
Он тоже был таким.
Настоящий русский писатель. Мающийся и страдающий. Писавший только так, как ему казалось правильным.
Сейчас понимаешь, что судьба подарила тебе встречи с тем, кто создавал русскую литературу.
Забыть его нельзя. И невозможно.
Фото Олеси Курпяевой
Андрей Битов всегда выглядел старше своих лет. Когда мы впервые встретились, он казался таким старцем, а – теперь подсчитываю – ему не было и семидесяти. Вчера он умер на 81-м году жизни.
Отличная проза, а что еще интереснее – редкое отношение к прозе. Битов был одним из немногих писателей, наплевавших с высокой колокольни на т.н. “горизонт читательского ожидания” – и это несмотря на всю его всесоюзную славу. В этом, кстати, контраст с Аксёновым, которого я тоже очень люблю.
Его поздние тексты, по-моему, никому не были близки, но Битов держал себя в этом смысле очень аристократически: он лично знал, что это важно, и этого было достаточно. Кстати, он всегда с интересом расспрашивал про Уфу. В начале 60-х он провел здесь много времени, когда писал экспериментальную повесть “Колесо” о мотогонщиках, очень интересно сделанную.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML