3
В этом году автором текста «Тотального диктанта» станет писательница Гузель Яхина, автор романа «Зулейха открывает глаза». Сейчас она пишет новый роман – о поволжских немцах. Отрывки из будущей книги и стали основой для текста диктанта. В интервью «Правмиру» Гузель Яхина рассказала об участии в этой акции.
– Иногда авторы специально составляют тексты для «Тотального диктанта». Почему вы решили взять текст из вашего романа?
Гузель Яхина. Фото: Wikimedia commons
– Когда я получила предложение стать автором Тотального диктанта – 2018, то была очень глубоко погружена в тему истории и быта поволжских немцев, о которых в то время писала роман. И потому я была признательна членам Экспертного совета диктанта, которые согласились на мое предложение — сделать тексты для диктанта по этой теме.
Выныривать из темы и писать что-то иное было бы мучительно. Три текста, которые я прочитаю во Владивостоке 14 апреля, войдут в роман “Дети мои”, они описывают день учителя немецкой словесности Якоба Ивановича Баха – русского немца, жителя колонии на левом берегу Волги.
– Как работают над текстом филологи: на что они в первую очередь обращают внимание, стараются ли сделать текст более сложным или, напротив, более легким?
– Мы долго и тщательно работали над текстами с Экспертным советом. Филологи предлагали изменения, мы обсуждали сообща, что-то принималось, что-то — нет, по каким-то позициям я уступала, какие-то, особенно дорогие мне слова – сохраняла. Могу сказать, что только в процессе этой кропотливой работы я и осознала, насколько вообще это серьезно: все три текста (а написаны три текста — для трех часовых зон) упрощены, адаптированы, взвешены по уровню “ошибкоопасности”.
Во всех трех текстах содержится проверка определенных правил. По мнению членов Экспертного совета, тексты получились примерно одного уровня сложности с диктантами прошлых лет. Ну а ознакомиться именно с авторскими версиями можно будет в романе “Дети мои”, который выйдет в мае этого года в “Редакции Елены Шубиной”, в издательстве АСТ.
– Узнали ли вы для себя что-то новое о русском языке в процессе работы?
– Скорее, я в очередной раз вспомнила о том, как многогранен и непрост наш “великий и могучий”. Например, я была свидетелем жаркой дискуссии членов Экспертного совета, которая развернулась вокруг одного-единственного слова в тексте диктанта — и длилась эта дискуссия ни много ни мало целый час.
Если бы понимала, насколько все это серьезно и с какой пристальностью разглядываются каждая буква и каждый знак препинания, наверное, не смогла бы написать эти три текста.
– Будут ли в вашем тексте слова из прошлого, которые сейчас не употребляются, но в ту эпоху были актуальны?
– Мы оставили в текстах пару слов из лексикона немецких колонистов — но они будут написаны на доске в каждой аудитории и не станут сложностью для участников акции.
– Кстати, об актуальности. Мне кажется, что ваш текст о судьбе человека в эпоху репрессий очень актуален именно сейчас, когда в России наблюдается в каком-то смысле ренессанс сталинизма. Вы задумывались о том, что ваш текст поможет тем, кто его пишет (а среди участников обычно много молодежи) лучше понять то, что тогда происходило?
– Тексты для «Тотального диктанта» небольшие, не более чем 280 слов каждый. Вряд ли в таком коротком объеме можно выразить сложные идеи. Поэтому ожидать чего-то остро политического от текстов диктанта не стоит.
Если же говорить о самом романе — да, конечно, я очень надеюсь, что он покажется своевременным. Что в описании событий столетней давности читатели увидят актуальные аспекты. Что роман поможет молодым людям лучше разобраться в том, что же происходило с нашей родиной в ранние советские годы.
– Все, кто читал «Зулейху», говорят одно: вы так умеете создавать ткань и дыхание жизни, что читатель с первых строк попадает туда, в другое измерение. В романе Набокова «Дар» есть такая метафора: «Дом отдавал во рту вкусом халвы». Так действует и ваш текст — сразу слышишь звуки, чувствуешь запахи и вкусы. Есть ли у вас какие-то особые слова, приемы, которые вы используете? Что, по вашему мнению, надо делать, чтобы так погрузить читателя в мир, который вы создаете?
– Я всегда стараюсь писать честно, проживая с героями все ситуации, переживая и перерабатывая их: потеть вместе с героем, мерзнуть, бояться, сомневаться, раскаиваться, сожалеть… Всегда в мельчайших подробностях представлять себе описываемую сцену — вот и весь секрет. В романе “Дети мои”, к примеру, есть эпизод, где Иосиф Сталин играет в бильярд со своим тренером.
Для написания этой сцены пришлось несколько дней смотреть записи чемпионата мира по бильярду, познавая правила игры и изучая лексикон (а также жаргон) игроков. А потом воссоздать партию — всю, от начала и до конца — четко осознавая, в какой момент игры что происходит.
– Как вы изучали язык того времени? Иногда смотришь современные сериалы и понимаешь, что сценаристы вообще не имеют представления о том, как говорили люди той или иной эпохи.
– Я очень люблю смотреть советское кино и читать мемуары. И первое, и второе помогает создать достоверность при создании исторического сюжета.
Фото: evening-kazan.ru
– А есть ли у вас, если можно так сказать, слабость к определенным словам, свои писательские штампы? Например, любимые прилагательные.
– “Любимые” слова порой появляются, “прорастают” в тексте сами, без воли автора. Вероятно, они что-то говорят о состоянии души, в котором создается текст. Я пока не умею самостоятельно их выявлять — помогает редактор.
Так, например, в романе “Зулейха открывает глаза” при редакторской правке обнаружилось, что я 86 раз употребила слово “железный” — пришлось сокращать, заменять на синонимы…
А в романе “Дети мои” таким любимым словом стало “стремительно”. И вновь редактор помог обнаружить это, избежать навязчивых повторений.
– А нелюбимые? Какие слова никогда не появятся в ваших книгах?
– Нелюбимых слов не бывает. Любое, даже самое странное, банальное или казенное слово, может появиться в тексте — в реплике героя или в описании его мыслей.
– Какие процессы, тенденции в русском языке вам не нравятся?
– О многих “новинках” языка узнаю от дочери: ей тринадцать лет, и она часто приносит из школы неологизмы. Иногда приходится напрягаться, чтобы понять их смысл (хотя и это порой не помогает — без разъяснений некоторые выраженьица понять невозможно).
Сейчас, благодаря сверхпроникновению интернета, языковые новшества мгновенно становятся популярными, принимаются к употреблению молодежью — или отвергаются. Наблюдать этот процесс очень интересно.
Фото: Олег Фочкин / Facebook
– Что дают такие акции, как «Тотальный диктант»?
– Для меня ТД в первую очередь – это объединяющая акция, в которой каждый участник сохраняет полную ответственность за результат своего труда – получает свою оценку. То есть происходит психологическое единение – но без размывания ответственности.
Также очень важно, что это волонтерское движение: 18 000 задействованных волонтеров — здорово! В нашей стране становится в хорошем смысле модным быть волонтером.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML