11
Корреспондент Правмира нашла в социальной сети группу “Отдам младенца на усыновление” и обнаружила целую сеть купли-продажи младенцев. В обход опеки, Школ приемных родителей и всех возможных законов бездетные пары покупают детей. И это не суррогатное материнство.
В социальной сети Вконтакте уже несколько лет действуют группы по подбору новорожденных детей для усыновителей в обход официального банка сирот. Плата “биомаме” именуется «помощью на восстановление после родов». Законодательство РФ трактует такой обмен деньги-малыш вовсе не как усыновление, а как торговлю несовершеннолетними. Но, несмотря на риск уголовного наказания, некоторые люди идут на усыновление в обход опеки, чтобы получить здорового малыша.
Насколько велик «теневой рынок материнства» сказать трудно, но ясно одно – многие здоровые детки до банка данных сирот просто не доходят. Их «перехватывают» раньше. И часто такие приемные родители – не лучшая кандидатура. «Правмир» нашел администратора одной из групп по «виртуальному усыновлению». Ирина Грачева живет во Флориде и считает такое «платное усыновление» исключительно благом, позволяющим уменьшить аборты. Однако, у автора сложилось впечатление, что детей пристраивают как щенков. И позиционируют все так, будто они – породистые, а в детдомах – дворняжки.
На днях стало известно, что в Норильске суд вынес приговор 43-летнему мужчине, который в состоянии алкогольного опьянения избил двухмесячную малышку. По документам он был отцом девочки, но на самом деле им не являлся. Следствие выяснило, что мать ребенка – 26-летняя женщина, которая приехала в Норильск с ребенком по приглашению мужчины, они планировали семью. Отношения не сложились, и женщина осталась в чужом городе без жилья и средств к существованию.
К этому времени она уже была беременна вторым ребенком. Случайный знакомый предложил помочь с жильем и деньгами. Взамен попросил отдать ему на воспитание ребенка, которого она должна была вскоре родить. Женщина добровольно отдала ему новорожденную девочку, при этом записав его отцом. Свою вину фиктивный отец признал, пояснив, что был пьян и не помнит, как ударил девочку. Норильский городской суд признал его виновным и приговорил к 5 годам лишения свободы. По информации СУ СК по Красноярскому краю, приговор вынесен по статье «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью малолетнего».
Пока нет информации, будут ли отца судить еще и за покупку малыша и фальсификацию документов. Практика, когда отцом ребенка за деньги записывают не имеющего к нему генетического родства «усыновителя», существует в России уже несколько лет. Это – одна из схем, по которой действуют участники «черного рынка усыновления». Разумеется, никто не проверяет таких «отцов» на саму возможность быть хорошими отцами, как делалось бы это, если бы они шли официальным путем. Тогда им бы пришлось заканчивать Школу приемных родителей и получать заключение от опеки.
Сколько таких «отцов» в России – никто не знает. Возможно, их число уже измеряется сотнями. Несмотря на то, что продажа детей в России карается уголовным кодексом, поймать на этом, если переписка шла в социальной сети, практически невозможно.
Вот другой случай. 25 октября в Нальчике женщина родила мальчишку и вскоре передала его в другую семью, получив 100 тысяч рублей. Однако кто-то успел сообщить о «материальной помощи», и было возбуждено уголовное дело ст.127.1 УК РФ (торговля людьми, совершенная в отношении несовершеннолетнего, находящегося в беспомощном состоянии). Мальчишка был найден и передан органам опеки. Такие сообщения вызывают ужас в глазах читателей. Однако, если в первом случае новорожденный достался действительно неадекватному «папаше», то здесь можно попробовать взглянуть на ситуацию с другой стороны. По крайней мере, попытаться.
Вот группа во Вконтакте «Отдам младенца на усыновление». Наверху – заглавная надпись: «Мамочки, которые не убили во чреве и, сохранив жизнь малышу, желают пристроить его в хорошую и надёжную семью – вам сюда! Так же родители, желающие усыновить/удочерить младенца без государственных проволочек и помочь бимамочкам в затруднительном положении – заходите!». Перед вами – скриншот сообщения из группы в одной из тем, где мамы обсуждают свой опыт усыновления по «теневой» схеме.
Я борюсь с двойственными чувствами. С одной стороны, автор верхнего поста «откармливает». Похоже на терминологию заводчиков собак. С другой стороны, фактически она взяла на содержание неблагополучную девушку, которая может быть, в другой ситуации пошла бы на аборт. Теперь они ждут рождения ребенка. В нижнем сообщении описан опыт регистрации такого «усыновления» и счастливая приписка: «Нашей доче сейчас неделя, ее все очень любят, и мы счастливы».
А теперь вернемся в Нальчик. Опуская прочие нехорошие подозрения, вполне может оказаться, что его «покупатели» – отчаявшаяся бездетная пара, которая хотела здорового малыша. А в итоге ребенок оказался в детдоме, а усыновители – в тюрьме. При этом та же сумма, доставшаяся суррогатной матери, тюремным сроком уже не карается, потому что суррогатное материнство урегулировано в РФ законодательно.
Во вконтакте есть несколько таких сообществ с похожими названиями типа «отдам ребенка в семью», они появляются и исчезают, но число участников не имеет отношения к реальной статистике их деятельности. Потому что большинство их страниц – фейковые и созданы только для встречи. Реальное общение происходит в личке, после чего странички удаляются из группы и из социальной сети.
На стенах таких групп – человеческая боль вперемешку с цинизмом. Орфография авторов сохранена.
«Срочно ищу свого ребенка, пол не важен! Я имитирую Беременность !СРОЧНО! МАШЕЙНИКОВ ПРОЗЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ !
Вот блондинка Елизавета, на вид подросток, пишет: «Беременна. На учет встать не могу. Ребенок нежелателен. Помогите». Списываюсь с ней. Муж – в тюрьме, а она – беременна от другого. Официально оформлять отказ она не может, потому что в случае отказа от ребенка необходимо согласие мужа.
Вот фейковая страничка под ником Алина Солнцева. Списываюсь с ней. Она – суррогатная мама, беременна чужим ребенком, однако его родители поссорились из-за того, кто будет оплачивать дальнейшие услуги суррогатной мамы, и развелись, кинув мамочку. Алина теперь ищет, кому бы продать дитя за деньги.
Вот еще характерные объявления (орфография сохранена):
«Возьмем ребенка под опеку, или на усыновление! Пол малыша не важен! Все необходимое для беременной приобретём. Поможем встать на ноги! Готова все обсудить в личных сообщениях.»
«Здраствуйте я мама троих детей. сейчас беременна 20 недель ищу ему родителей у меня просто нет возможности поднять этого ребёнка пишите»
Реально модерируется только одна группа – «Отдам младенца на усыновление», скрин из которой опубликован выше. В остальных орудуют мошенники, на стене одной из них я даже встретила объявление педофила. Но эта группа не просто модерируется. Она действует как агентство по подбору «био-мамочек» для приемных родителей. «Правмир» пока не располагает информацией, берутся ли за это какие-либо деньги. Известно лишь, что в группе есть собственный юрист.
«Дорогие будущие мамочки! Есть абсолютно разные жизненные ситуации, в которых можно оказаться. У меня имитация, и я уже вот-Вот должна родить. Девушка ,с которой я имела договоренность , поступила некрасиво ,а я осталась на распутье и ввела в заблуждение всех моих близких и родных. Уверена,Здесь есть девушки,которые по каким-то причинам не могут оставить себе малыша ,ОТЗОВИТЕСЬ! Ребеночка уже ждет все необходимое и самое главное те люди, для которых малыш будет смыслом жизни…» – пишет участница группы (орфография автора сохранена – Правмир)
Под постом следует сообщение от имени группы:
“Есть БИО 19 лет – 38 недель и 2 дня,Московская Обл. Беременна девочкой. У Вас есть заключение от ООП ?
Готовы обеспечить роды ? Если всё устраивает – пишите в Л/С группы”
Примерно так, иногда на стене, а чаще в личных сообщениях, осуществляется «подбор» детей в обход банка данных сирот. Я была уверена, что подробностями со мной делиться никто не будет, однако одна из администраторов этого сообщества пошла мне навстречу. Ирина Грачева (она же Grent) живет во Флориде и хочет, чтобы в России можно было усыновить ребенка начиная еще «с беременности», причем оказывая его маме материальную поддержку. Но пока то, что она называет «открытым усыновлением», увы, представляет собой гораздо более скрытую его форму, нежели законодательно урегулированную.
Мы общаемся по Скайпу. Передо мной блондинка крепкой фигуры лет сорока.
– С какой целью создавалась группа?
– Мы с Авой (вторым администратором группы – Правмир) давно друзья, ну, имя его можно опустить, хотя… без разницы, назовем его Ава. Мы решили создать такую площадку, где будем объединять биомаму и усыновителей, которые друг друга ищут. Спрос очень большой и предложение немаленькое. Я живу в США уже давно, и здесь открытое усыновление уже существует и законодательно урегулировано. В России это все полуподпольно. Мы говорили (с Авой – Правмир) о том, как мы можем помочь этим людям, потому что он несколько раз помогал, и я тоже, деньги давала роженицам, которым некуда пойти с ребенком.
Приюты могут держать тебя ограниченное время, они, в основном, религиозные. И девчонкам, попавшим в такое положение, пойти некуда. Он нескольких из них вытягивал сам, содержал их, помогал оставить детей. Но были девчонки из среднеазиатских республик и из нашей Чечни, Дагестана, которые, приехав в большой город, забеременев, не могли оставить ребенка, потому что иначе от них откажется вся семья. Для таких девчонок он искал семью, и мы создали группу, где девушки, попавшие в трудную жизненную ситуацию, могли найти усыновителей, причем не абы каких.
– Почему они не могут пойти по традиционному механизму: написать отказ в роддоме и уехать в свою республику?
– Есть такое. Но все прекрасно понимают, что наша система детдомов – это этап, по которому идет ребенок. Это осознают и биомамы, и усыновители. Какие-то маргинальные женщины, которым наплевать на ребенка, именно так и делают: отказалась или просто сбежала из роддома, и ребенок пошел по системе. Но люди, которые осознают, что они дают жизнь, девчонки, которые понимают, что система этого ребенка заберет-загребет, они ищут людей, которым они могут его доверить. Спрос существует, то есть биомамам чаще всего не наплевать на будущее их детей. Это первое.
Второе – это незаконно, но я это скажу вслух. Тут денежный вопрос. Это подводный камень прямого усыновления. В Штатах этот вопрос отрегулирован. Товарно-денежные отношения, если можно так сказать, существуют. Девчонки чаще всего получают или роды в комфортных условиях, или соответствующий уход. Родители заинтересованы в здоровом ребенке, девушка заинтересована не потерять здоровье на этом. Поэтому используется такое «усыновление напрямую».
Для сравнения я скажу, как это происходит в США. Родители обращаются в агентство по усыновлению, получают заключение на возможность быть усыновителями (проходят психологическую экспертизу, доказывают отсутствие криминальной биографии и так далее). Они создают портфолио, альбом прямо: вот наш дом, вот наша собака, вот наша свадьба. И биомама выбирает: этим дам, а этим не дам.
Агентство выступает посредником, то есть тем, чем мы занимаемся через группу, хотя агентства работают на коммерческой основе, а мы за это денег не берем, это чистое волонтерство. А агентство берет плату с родителей, передает деньги роженице, родители обязаны обеспечить ей уход, страховку, проживание и «выходное пособие». Стоит это дорого, но многие идут на это. От 20 тысяч долларов до бесконечности, потолка нет. И еще тебя могут не выбрать. Нас, как бесплодную пару, уже 7 лет никто не выбрал, мы до сих пор там «висим», но мы надежду уже потеряли. Решили: ладно, так пусть будет.
– Вы упомянули, что спрос большой. Насколько он большой?
– Мы ведем статистику, у нас 3-4 официальных усыновления в месяц. Нам родители сообщают: спасибо за сына, спасибо за дочку. Поначалу так не было. С момента основания группы пришлось провести работу, разместить статьи на тему популярных страхов, например, о том, что раздача на органы невозможна. Слухи-то ходят постоянно!
Пришлось информировать, привлечь специалиста по семейному праву в группу, рассказывать о мошенницах. Там есть такая целая тема «вычисляем мошенников». Сначала было недоверие и незнание. Есть группа другая, бесхозная и параллельная, там вообще клоака. У нас была цель, чтобы люди чувствовали себя комфортно и знали, что здесь будут исключены мошенники и длинные языки, которые говорят «как вы смеете раздвигать ноги и после этого ребенка отдавать». Первые полгода никто никого не усыновлял, были сплошные ругательства, люди привыкали друг к другу. А потом потихонечку пошло. Этот месяц только начался, а мы уже свели две пары с двумя биомамочками, я лично проверяла их документы. Шанс, что они мошенницы, ну может 1%. Скорее всего, настоящие девчонки, которые попали в беду.
– То есть вы лично проверяете документы всех обратившихся в группу?
– Да. Понятное дело, что они могут прислать чужой документ, они могут не выйти на видеосвязь. Мы предупреждаем об этом: девочки, вы должны знать то-то и то-то, вы должны потребовать то-то и то-то от родителей, чтобы их паспортные данные, их лицо и заключение (от опеки – Правмир) на их имя соответствовали. А родителям говорим: никаких денег до личной встречи: если хотите ехать к ней – поезжайте, если хотите ее привезти – привозите за ручку. У нас есть ее паспорт, мы требуем фотографию с паспортом в руке и с животиком, который видно, и тогда мы убеждаемся, что это реальный человек. Конечно предупреждаем: дорогая моя, ты можешь передумать, это твое право. И родителям говорим: после всего, что сказано и сделано, она может отказаться, это ее право.
– Но ведь в России усыновление с передачей денег считается незаконным. Как вы решаете этот вопрос?
– Я всегда говорю, что это подводный камень, который надо знать, как обойти. Мы не говорим о передаче денег, мы называем это «компенсация на восстановление после родов» или «благодарность»: если вы хотите отблагодарить вашу роженицу, то отблагодарите. Но если девушка просит конкретно денег за что-то, деньгами не давайте, давайте помощью: продуктами, утягивающими колготками компрессионными, витаминами, то есть никаких товарно-денежных отношений.
Мы предостерегаем о том, что это может быть расценено, как торговля несовершеннолетними, можно загреметь в тюрьму. И случаи такие мы выставляем в группе: ребята, это реальность, в СМИ просочилась история как одна продавец, другая покупатель, женщины покупали ребенка. Хорошо, они получили условные сроки. Легко отделались. Но статья работает, мы об этом предупреждаем. Да, многих мы отпугиваем такой честностью: ах да, это криминал, это нельзя. Ну тогда – хозяин-барин. Нам присылают фотографии детей которые растут в новой семье благодаря нам – это просто не передать словами как это…. Я извиняюсь, очень жарко, я кондиционер включу… Извините меня, я вернулась.
– Мы говорили о том, что это незаконно. Я читала, что иногда на такие встречи приходят полицейские, устраивают провокацию. Такие случаи бывали?
– Бог миловал, мы проверяем всех, не было за почти два года существования группы. Может быть и устраивают провокации, и такое может случиться, я не исключаю это. Но видимо потому, что у нас завязываются персональные отношения с роженицами и с семьями – как-то Бог миловал.
– Расскажите пожалуйста: ваши биомамы – они кто?
– Я встречала девчонок, которые приехали в большой город из республик, у них случается роман с неправильным мальчиком. Человек 5 таких девчонок было, но не больше. И они не могут вернуться с ребенком. У них европейская внешность, мы детей пристроили русским папам. Напишешь «татарин» родителям – они «Ой, не надо». А ребенок-то голубоглазый! У нас татары половина имеет европейскую внешность.
Дети пристроены в русские семьи. Были девчонки, которые отторгнуты своей русской семьей, не было никаких горских традиций, на парочку таких я лично натолкнулась: «Куда ты сейчас припрешься, мы тебя всей семьей пытаемся вырастить, а ты тут беременная, делай что хочешь». Девчонка одна сказала матери: пойду на аборт, та ее благословила на аборт, а она не смогла. Ребенка родила.
Есть категория многодетных матерей, причем все одиночки. Если присутствует муж, даже если они ссорятся – они потом отказываются от передачи ребенка. Было все плохо, пил, бил, изменял-гулял, денег не давал, а потом завалился с цветами в роддом – и все! Не смогла отдать! А люди вкладывались. Я всегда предупреждаю: ребят, случаи бывают, не особо так надейтесь… С осторожным оптимизмом.
Но если мужчина у биомамы отсутствует или «у меня двое, я третьего не потяну» или «у меня один, я еле тяну сама, потому что у меня мужчины нет» – в тяжелой ситуации женщина, это жалкие… ну жалкие не в плохом смысле… несчастные женщины, которые вынуждены идти на такой шаг. Ава иногда пишет сообщения в группу абортниц: у него слезная тирада есть, что лучше родить, не убивайте, на каждого нежеланного ребенка найдется бесплодная пара, тыры-пыры. Но оттуда никто не приходил к нам.
В общем, фифти-фифти: молодые с нежелательной беременностью и остальная половина – это женщины, которые имеют одного-двух-трех детей и следующего не могут потянуть. И зная то, чем беременность заканчивается, зная конечный продукт… одна мне так и написала: я не могу пойти на аборт, я же знаю, чем заканчивается беременность, и я не в силах. То есть она уже связывает беременность с живым существом.
– Насколько у вас присутствуют конкуренты на форумах в других группах?
– А мы не соревнуемся.
– А мне интересно насколько широк «теневой рынок».
– Мне не нравится это слово.
– Мне тоже не нравится это слово, но как еще сказать… услуги… общение в обход опеки… насколько это распространено?
– Нет, вы неправильно понимаете, мы не обходим опеку, опека подключается, но потом. В чем она не участвует, так это в подборе ребенка. Потому что пока ребенок не родился, для опеки он не существует, понимаете? Все равно усыновление происходит через суд при помощи органов опеки. Кстати, опека часто вставляет палки в колеса. Усыновителям приходится врать, что какая-то там родственница асоциальная беременна и у нее из родственников только мы, приходится сочинялки придумывать.
– А подтверждение родства не нужно при этом?
– Ну как вы докажете, что у вашего покойного троюродного брата была дочка, все поумерли, она одна осталась и вышла на вас? Проследить это невозможно. И у опеки нет таких возможностей, чтобы это все расследовать. Ну родственница и родственница, ну ладно. Это теневой… наверное, неправильное слово, потому что опека подключается потом… закон он потом… мы подныриваем под закон. Это не теневой, потому что это скорее… ну да, теневой, хорошо, ладно!
– Я почему спросила, потому что у меня есть гипотеза, что здоровых малышей в доме ребенка не оказывается именно из-за этого теневого рынка. И те, кто хочет здорового малыша, они вынуждены идти по такой схеме. Насколько так и есть?
– С этого все и начинается, что родители хотят здорового малыша, это их желание, и они хотят, чтобы ребенок ни одного дня не пробыл в системе, будь это отказная палата в роддоме или это дом малютки, потому что они верят, что первые дни жизни ребенок должен быть уже на руках у любящих и заботливых мамы и папы. А то, что ребенку, который попадает в детдом, ему приписывают нарочно диагнозы, чтобы его там удержать – это мы знаем эту систему!
– Вопрос состоял в том, что есть категория людей, которая хочет здорового ребенка и они вынуждены на первом этапе опеку миновать, потому что там их требования невыполнимы, так ли это?
– Да.
– То есть они фактически подбирают себе ребенка по интернету.
– Самостоятельно, да.
– Расскажите, как юридически выглядит схема оформления и каким образом получается так, что ребенок ни одного дня в системе не проводит. Я в группе прочла, что один из способов – биологическая мама указывает как отца уже усыновителя и таким образом они приходят к нотариусу и заверяют отказ в пользу приемной матери-жены.
– Это один из способов, который я не очень одобряю, потому что в момент, когда она записывает его отцом, она может передумать и подать на алименты – и привет! Как можно так подставляться, я не понимаю. Но таких случаев пока не было. Но это риск огромный. Ты будешь всю жизнь платить непонятной тетке алименты или уйдешь в тень и будешь получать зарплату в конверт. Но не обязательно записывать усыновителя отцом. Можно просто быть усыновителями, посторонними людьми. Но органы опеки на это смотрят косо, поэтому возникла такая схема: давайте он уже отец, и от этого не откупишься, раз он вписан в свидетельство о рождении, закон будет смотреть на него как на отца, а мать потом доусыновляет. Этот способ имеет свои риски, но и плюсы при визите в опеку.
– Я не очень поняла эту схему.
– Они выписываются из роддома, получают свидетельство о рождении на имя биологической матери и – с ее слов – отцом вписан Иванов Иван Иванович, муж Ивановой Марии Павловны. Идут в опеку. Отец предоставляет себя уже опеке как отца, а мать просто хочет доусыновить ребенка непутевого мужа. Опека не может отказать, потому что отец ребенка уже есть.
– Биомама пишет отказ уже в опеке?
– Да. Или они приходят уже с нотариально заверенным отказом. Но обычно опека требует, чтобы это происходило на их глазах, тем не менее, оба варианта возможны: и у нотариуса, и перед лицом опекских любопытных тетушек. Опека ходатайствует от имени ребенка, и дело переправляется в суд. Обычно присуждают к немедленному исполнению, мать становится матерью, получает свидетельство о рождении, где фигурирует усыновительница в качестве матери.
Но был случай, судья перестраховался и назначил повторное заседание и попросил вызвать биомать, чтобы она подтвердила в суде отказ, а девчонка уже уехала в свое село где-то под Йошкар-Олой. Поскольку все данные паспортные выписаны, по этому адресу было выслано письмо. Девчонка перепугалась, что родители узнают. Мы посоветовали, чтобы она сделала переадресовку временную всех писем, что она успешно сделала. Письмо пришло, она его перехватила и на суд не явилась. И тогда уже судья из-за неявки биоматери удовлетворил иск. Но целый месяц приемная семья жила как на иголках.
– А ребенок где был?
– У усыновителей. Ребенок находился с «отцом». Московская опека в курсе этой схемы. В феврале был еще один неприятный случай. Патронажная сестра пришла и спросила, где мать. И нет бы, отец сказал бы, что она в отъезде, а он взял да ляпнул, что она уехала, а я отцом только записан. Та вызвала опеку, полицию, и ребенка изъяли. Семья несколько месяцев сражалась в суде, доказывая, что ребенок их, просто мать не успела доусыновить. Патронажная сестра тоже развела из этого всего бучу, что там новорожденный с неизвестной женщиной, а другая убежала. Некрасивая история появилась, опека изъяла ребенка. История приключилась в Москве.
Опека могла бы это «не заметить». Но Москва, поскольку это столица у всех на виду, куча корреспондентов, ищущих жареного, и тут все нормы соблюдаются больше, чем по регионам, вот этой клановости меньше. По регионам, если опека и докапывается, они не имеют человекочасов и ресурсов, чтобы возбудить уголовное дело. А может быть просто считают: ну нафиг, не будем связываться.
Но дело тонкое, все может пойти не так в одночасье! Если бы я могла, я бы лоббировала закон, который бы это регулировал. Пусть будут агентства, которые на этом зарабатывают, пусть они все проверяют. И ту работу, которую проделываем мы, можно было бы узаконить. Но мы отнимаем хлеб у опеки, у государственной машины россиротпрома. И с системой бороться – это маловероятно. Вы понимаете, что то, что называете «теневой», это должно быть урегулировано?
– Я понимаю, что оно существует, поэтому возможно да, надо как-то регулировать.
– Схемы мошенничества постоянно изменяются, люди постоянно попадают в ловушку. Отчаявшиеся пары, которые стоят у регионального оператора, годы мечтают о новорожденном ребенке до 3 месяцев, а ничего не происходит, а годы идут…
– Разве так долго стоять в очереди?
– Я не знаю, я постоянно слышу об этом и верю, что такое существует. В регионах нет младенцев, не оставляют!
– Я наоборот читаю, что сейчас достаточно быстро разбирают детей. Может быть у этих родителей чрезмерные запросы на голубоглазого светловолосого здорового славянина?
– Может быть. Но должен быть компромисс. Как мне сказала одна усыновительница об асоциальных мамах: «Я кота в мешке не хочу». Я ее понимаю. Потому что все, что можно сделать с точки зрения медицины для ребенка, который в животе – это нужно делать, пока он в животе. Подкормить витаминами, подлечить мамашку, не давать пить-курить, и так далее. Подкормить продукт, который можно получить.
– Они что, привозят маму к себе домой?
– Многие настаивают на том, чтобы она приехала. Часто бывают конфликты. Я одной советовала отселить. Слушай, отсели ее в соседнюю коммуналку куда-нибудь… Мы с этой Мариной до сих пор общаемся, она уже второго так взяла… У нее там постоянно мужья меняются, но она… она должна быть мамой! Мужа нет, но у нее дети – это все, это цель жизни.
Но с этой девчонкой первой, хосспади, откуда ж это девчонка была… откуда-то из Сибири… сложное какое-то название города. Ну не важно. Девчонка была из Сибири, она ее притащила и поселила в своей квартире, они там ругались, две хозяйки на кухне. Она говорит: поскорее бы этот ребенок уже родился, я ее терпеть не могу. Я говорю: ну посели ее куда-нибудь чтоб недалеко, ты же можешь. Она говорит: точно, а мне и в голову не пришло. Она ее отселила, и все благополучно закончилось.
У нее мальчишка, а сейчас девчонка уже, два года и три года скоро будет. Стараются усыновители биомаму привезти, стараются, чтобы был человек перед глазами, и, если на ранних сроках биомамы могут продолжать свою жизнь, то, как только появляется живот, ей самой надо скрыться, чтобы ее не видели с животом. Они сами рады уехать!
– Почему ваши усыновители не обращаются в агентства по суррогатному материнству?
– Это получается на порядок дороже. Даже, если они поначалу нарвутся на мошенников через интернет, даже, если у них не удастся раз и два. А потом, при суррогатном материнстве нужно выложить суммы не только больше, нужно в компактный период времени выложить большие суммы. В то время как с усыновлением это не настолько велико.
– Ирина, вот если я, скажем, захочу вот так вот взять ребенка и найду биологическую маму, сколько она может… эээ предложить мне выплатить ей в качестве компенсации после родов?
– Я вас удивлю, но обычно суммы исходят не от них. Обычно девчонки, которые искренние… некоторые кокетничают, конечно, деньги они хотят. Но первый залог, что человек искренен, а не мошенник – они говорят, мне ничего не надо, я сама справлюсь, возьмите ребенка и любите его как собственного. Конечно если ты будешь давать – они не откажутся. Но у них требование обычно одно-единственное.
А мошенница будет сразу выставлять суммы, выдвигать требования, просить ей купить билет, витамины, конечно, хорошо, но лучше деньгами, я чек пришлю потом. Я говорю: это не мать, она беременна подушкой, как они фотографию пришлют: ну видно же – подушка! Если девчонки хотят найти достойных усыновителей – они не обдирают их как липку, у них нет таких требований: дайте мне вперед компенсацию за все!
– Я видела у вас в группе объявление: «Отдам на усыновление, не могу воспитать, вознаграждение после родов». Это мошенничество?
– Скорее да. Но я не могу залезть в чужую черепную коробку, но на это я заранее смотрю подозрительно. У меня рука висела на мышке удалить или нет.
– Насколько много мошенниц среди обратившихся в группу?
– Много. И формы мошенничества постоянно меняются. Есть такой новый мошенник, я с ним ругалась в переписке. Если раньше были девчонки самопальные: украла паспорт, сфотографировалась, выставила: я беременна, помогите, развела нескольких – хоп, удалилась. А этот обманул уже кучу людей. Говорит, что он сам врач, предлагает ребенка, говорит, что у него есть роженицы, клиники, требует астрономические суммы. Он требует всегда предоплату.
Я говорю: ты вложись, а я тебе по результату компенсирую. А он: нет, нет, это незаконно. Я переписывалась с девчонками, которых он обманул, реально нагрел, послал одну в Витебск, другую куда-то еще, там их никто не встретил, а деньги он уже взял. Когда они сказали: мы на тебя в прокуратуру заявим – он говорит: а я сообщу, что вы занимаетесь криминалом, вы хотели у меня купить ребенка. И девочки, конечно, притихли.
Другие опускаются до того, что просят прислать еды. Это даже не мошенник, а мелкая побирушка. Одну девчонку кормили какое-то время, потом выяснилось, что она даже не беременная, а живет в притоне с кучей детей. Но еду не жалко. Одна из усыновительниц (она сейчас в группе не участвует) решила, что мы занимаемся не делом, решила помогать таким девушкам и между тем присматривать себе ребенка.
Она предложила такую схему: купить в супермаркете корзину еды, заплатить картой по телефону, а она пусть придет заберет. По крайней мере, мы будем знать, что она не купит себе ликер и сигареты. Все довольны, и мамашка сыта.
О! Я вам сейчас историю расскажу, была у нас Лариса из Лангепаса! Она начиталась всего в группе, пошла в опеку и говорит: «Я вот ребенка с интернета брать буду! Ну вот, в группе!» Ей говорят: «Какая группа?» Она: «Ну вот, «Отдам на усыновление… Там же постоянно детьми меняются… Сейчас я буду у вас документы собирать, вы меня оформите…» Я говорю: «Что ж вы наделали! Вы зарубили усыновление!»
А ей в опеке сказали: «Ты документы-то собирай. Но там никаких детей в интернете нет, все дети здесь, у нас!» И она мне пишет: «Мне сказали, что у вас никаких детей нет!» Я говорю: «Конечно, у меня детей нет, у меня только собаки». С тех пор она мне не писала, но я больше не хочу с ней общаться. Ведь такой уровень наивности! Все время предупреждаю людей: думайте, что вы делаете, это действительно полулегально, вы можете подставиться. Вот такие бывают. Была цыганка одна, писала с ошибками жуткими: у меня два высших образования, дом на пять комнат, возьму ребенка… Я говорю: да кто ж тебе даст! Девчонки про нее писали: не доверяйте ей, она что-то замышляет… Потом она исчезла.
– Наверное, попрошайничать усыновляет.
– Да, тоже очень опасно. Надо приходить как усыновитель. Ребенок родился, от него будет отказ в вашу пользу как дальним родственником или записывать отцом. Я других способов не знаю. И все почему: может они и были бы, если бы мы не противостояли системе. Потому что до того, как он будет доступен для усыновления, его будут обследовать. А кто будет с ним в больнице? Его будут обследовать Бог знает сколько времени.
– Зачем вы этим занимаетесь?
– Я в теме усыновления из России очень давно. И я борюсь с бесплодием с 30 лет. Пока я собиралась и думала: может быть, я еще рожу, случился этот дурацкий закон Димы Яковлева. Могли бы его немножко подточить, чтобы русские люди, живущие за рубежом постоянно (я же не потеряла свое российское гражданство), могли бы взять и растить русских детей. Таких как я, много, но мы не можем это сделать. Потому что у нас есть второе гражданство американское.
Ава (второй администратор группы – Правмир) мой давний друг. Он сам усыновил, причем первый ребенок усыновлен через систему, а второго он через эту схему прокрутил и вытащил от той же пьянчуги до того, как он попал в систему. У него двое мальчишек от одной и той же матери, так вот второй не провел ни дня в системе.
Он рассказывал: разница между двумя парнями огромная. Одна мать. Первый мальчишка до двух лет торчал в детломе, а тот, который сразу попал в руки Авы, это два разных человека. Он мне говорил, что это работающий механизм. И я начала строить планы, продумывать эту схему. Но все обломилось. Случился закон дурацкий (законы Димы Яковлева – Правмир). И мы создали группу. К ней в последнее время появился интерес. Ну видимо люди рекомендуют друг другу, ссылки дают. И эта система уже пошла на поток. В России должно прямое усыновление иметь место. Пусть это будет не мейнстрим, пусть хотя бы будет маленькая узенькая дорожечка, но она должна быть урегулирована, люди должны иметь альтернативу, и матери должны иметь альтернативу.
***
Как автор статьи, я хочу подчеркнуть, что не могу гарантировать ни отсутствие денежного интереса героини интервью, ни того, сколько в ее словах правды. Я думаю о тех усыновлениях, которые «сорвались», потому что «органы опеки помешали». И о том, что теневая схема грозит новорожденным детям иногда даже большей опасностью, чем если бы все было «официально». Я также боюсь, что последствия публикации могут быть не на пользу всем тем, кто в этом участвует. Вполне возможно, что среди этих людей есть действительно искренние и любящие люди, которые нашли свое счастье таким образом.
Более того, когда я рассказала о такой схеме знакомым, они тут же нашли «знакомых знакомых», которые так и сделали (представили «биомать» родственницей или себя отцом), но – никогда не расскажут об этом никому, даже анонимно. Но совсем другое – если женщина неблагополучная, из другого региона, и ей все равно, куда попадет малыш, а нужны только деньги.
Думаю, что вокруг этого вопроса как минимум должна сложиться общественная дискуссия. Эксперты в области усыновления согласились поговорить об этой ситуации. Пока – на страницах Правмира.
Александр Гезалов
«Однажды ко мне обратилась мамочка: «Я вот сейчас рожу, помогите пристроить ребенка!». Разговор с ней был у меня долгий. Я пытался ее вразумить, что материнство – это материнство. Она хотела отдать, потому что у нее уже есть один от другого мужчины, а содержать второго она не может. Чем закончилась история? Ребенок умер в утробе. Он, видимо, понял, что от него хотят избавиться, и решил не выходить.
Сегодня бесплодная пара усыновить маленьких детей не может, и вопрос этот действительно стоит. Понятно желание бесплодных пар получить здорового малыша, но недопустимо нарушать закон. Есть еще одна законодательная дыра, о которой я знаю. Можно сказать, что роды были на дому и вот это отец, а это – мать. Есть масса черных дыр, которые приводят к нарушению закона. Те дети, которые в детдомах, для таких родителей некачественные. Они хотят взять ребенка «с чистого листа», потому что у них есть иллюзия, что такой ребенок будет беспроблемным. Вот и хотят красивого и голубоглазого. Я считаю, что это незрелость института семьи как таковой, потому что они выходят за рамки закона для того, чтобы решить свои психологические заморочки: мы получили ребенка, но все нарушили. Нужно просвещать, объяснять, что любой ребенок – ценный, даже из детдома.
У нас в домах ребенка находится очень много маленьких детей, но без статуса. Мамы их сдают на передержку, продляя ее раз в полгода. Таких детей может быть до 70%. Но никто не работает с такими матерями. И те маленькие дети, которые могли бы оказаться в семье раньше, маринуются в домах ребенка. Многие приемные отчаявшиеся родители, с которыми я общался, едут в дома ребенка, видят этих маленьких детей, но не могут их забрать. Они отчаиваются, и вступает в силу психологический закон «очень надо», а очень надо – это всегда нарушение правил.
Если бы органы опеки работали качественно, то дефицит маленьких сирот у нас бы отсутствовал. Он присутствует только потому, что до последнего тянут, а еще есть очередь из «знакомых» на этих детей, такая коррупционная составляющая. В итоге те семьи, которые хотят маленького ребенка, но не могут его получить через систему домов ребенка, идут на совершение преступлений. Но сначала государство совершило преступление по отношению к ним!
Еще в обществе существует стереотип, который порождает эту проблему. Стереотип, что если в семье нет ребенка, то эта семья некачественная, и, по мнению родственников, проклята до седьмого колена. И люди пытаются решить эту проблему с помощью «живота из подушки» – имитации беременности. Одна женщина меня доставала тем, что требовала посодействовать в получении маленького ребенка. Она ходила с животом из подушки. А я объяснял, что не могу оказывать посреднические услуги по усыновлению, потому что это уголовно наказуемо. В итоге срок ее беременности «вышел», а ребенка она так и не смогла усыновить. Она вынуждена была уехать в другой город, потому что все вокруг шептались, куда делся ребенок, выкидыш наверное.
Материнство не может быть подушечным. Материнство – это материнство.
Учитывая слабую компетенцию органов опеки и недостаточность специалистов в этой работе, появляется «гражданская самодеятельность», в результате которой иногда кто-то оказывается в следственном изоляторе. Потому что информация-то просачивается, так или иначе кто-то мстит, и люди оказываются на нарах.
Елена Альшанская. Фото: БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Конечно я согласна, что в России должно быть открытое усыновление, более того, сегодня законодательство позволяет открытому усыновлению быть, у нас есть возможность, чтобы мама написала согласие на усыновление в пользу конкретного лица. Другое дело, что этим очень редко пользуются, и вокруг нет системы поддержки этой мамы, чтобы она принимала решение максимально осознанно. Очень не хватает нормальной инфраструктуры, позволяющей маме принять осознанное решение и получать максимальную помощь для сохранения ребенка, если же она сознательно отказывается от воспитания, то конечно быстрой передачи ребенка без размещения его в больницу или детский дом.
Как я уже говорила, юридически возможность есть, а вот практик нет. Мама, которая находится в трудной жизненной ситуации беременная, максимально уязвима, в том числе в силу психологического состояния, которое провоцирует изменившийся гормональный фон, она внушаема, и очень важно, чтобы на этом этапе с мамой работали профессиональные специалисты. Не должны этим заниматься социальные сети, слишком велик риск того, что женщину в уязвимом положении сразу будут склонять к передаче детей, считая себя носителями прекрасной идеи и важной миссии. Слишком велик риск образования по сути бизнеса по продаже детей. Я не готова поддержать деятельность вашей героини, которая мне кажется весьма далекой от правильной и законной.
– Насколько верно, что нет в регионах здоровых младенцев в домах ребенка?
– Это на самом деле так, потому что в общей массе детей в детских домах детей младшего возраста, тем более до года – меньшинство. У нас снижается количество отказов каждый год благодаря тому, что начинают работать службы профилактики отказов от новорожденных. Эти механизмы в 2 раза снизили количество отказов в некоторых регионах. Для людей, которые хотят ребенка, эта ситуация уменьшает количество детей, доступных для семейного устройства. Но это правильно и это и должно быть так для самих детей.
Вместо того, чтобы склонять матерей к отказу, надо сначала попробовать помочь им. Кроме того у нас по стране сейчас работают 80 приютов для мам с детьми – вряд ли их список раздает ваша героиня обратившимся к ней мамам. И даже если женщина, несмотря на предложенную помощь, откажется от ребенка, то можно в рамках закона, легально и прозрачно, организовать передачу ребенка в приемную семью без подлога, которым является запись о ложном отцовстве.
Владимир Романов
То, что вы рассказали – это пример так называемой латентной, или скрытой преступности. Скрытой, потому что очень трудно здесь что-либо доказать, поэтому таких дел мало. Однако схемы усыновления, рассказанные вами, являются незаконными, и ответственность за совершение указанных действий, в зависимости от обстоятельств, может наступить, как административная, так и уголовная. Прежде всего, согласно ст. 126.1 СК РФ любая посредническая деятельность при усыновлении запрещена. Под посреднической понимается любая деятельность, осуществляемая в целях подбора и передачи детей на усыновление от имени и в интересах лиц, желающих усыновить детей, другими лицами.
Ст. 5.37 КРФоАП предусматривает ответственность за незаконные действия по усыновлению ребенка, передаче его под опеку или приемную семью в виде штрафа на граждан в размере от одной тысячи до двух тысяч пятисот рублей; на должностных лиц – от четырех тысяч до пяти тысяч рублей; на юридических лиц – от двухсот тысяч до пятисот тысяч рублей.
Формально деятельность подобных сайтов, о которых Вы пишите, также подпадает под признаки правонарушения, предусмотренного этой статьей.
Кроме того, в зависимости от того, кто участвует в подобных схемах (граждане, должностные лица органов опеки и попечительства, судьи, и т.д.), может наступить уголовная ответственность. Так, ст. 154 УК РФ, предусматривает ответственность за совершение незаконных действий по усыновлению детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи, которые совершены неоднократно или из корыстных побуждений.
Наказание за совершение указанного преступления предусмотрено в виде штрафа в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до шести месяцев.
В случае, если незаконные действий по усыновлению детей, связаны с фальсификацией документов, то наступает ответственность по совокупности двух преступлений ст. 154 и ст 327 УК РФ (Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков).
Если в указанных незаконных действиях участвует должностное лицо, например органов опеки, которое вносит в официальные документы заведомо ложных сведений, то такие его действия квалифицируются по ст. 292 УК РФ, предусматривающей ответственность за должностной подлог.
Кроме того, дела об усыновлении рассматриваются в судах. Если суду были представлены сфальсифицированные документы, которые стали доказательствами по гражданскому делу, то ответственность наступает по ст. 303 УК РФ.
Если судья, рассматривающий гражданское дело об усыновлении, вынесет заведомо неправосудное решение об усыновлении, то ответственность за такие действия наступает по ст. 305 УК РФ.
Помимо этого, описанные вами схемы представляют собой скрытую форму торговли людьми. В соответствии с п. “б” ч. 2 ст. 127.1 УК РФ ответственность за куплю-продажу и иные сделки в отношении несовершеннолетнего предусмотрена в виде лишения свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пятнадцати лет.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML
