На пороге вашей квартиры появились сотрудники опеки. Что делать?

15.09.2017 9:01

«Все просто: считаешь, что ребенок в опасности — “стучи”, звони, хоть сову с депешей посылай, но родителей или опекуна при этом избавь, пожалуйста, от нотаций и угроз. Делай свою работу». Юрист Антон Жаров рассказывает, как на самом деле работает опека и так ли легко изъять ребенка из семьи.

Последние недели по каким только поводам не приходилось слышать, что кто-то кому-то угрожал «опекой»: и, мол, ребенка отберут, и, мол, лишат родительских прав. Один из самых вопиющих случаев – история с незрячими родителями в Подмосковье, когда юрист (!) роддома угрожал двум невидящим людям, что их ребенка отберет злобная опека, куда он сам непременно «настучит». И «настучал».

Опека оказалась незлобной, «сигнал», конечно, проверила, но, ничего не найдя, извинилась и удалилась. И это правильно.

На пороге вашей квартиры появились сотрудники опеки. Что делать?

Антон Жаров

Но что все-таки делать, если угрожают?

Во-первых, нужно знать, что любой гражданин, не говоря уже о должностных лицах, обязан сообщить в ближайший орган опеки о ребенке, оставшемся без попечения родителей.

А таковым будет являться и ребенок, родители которого, хотя и присутствуют рядом, но своими действиями или бездействием, например, создают угрозу его жизни или здоровью. А также ребенок считается оставшимся без попечения родителей, если родители в силу, например, болезни не могут быть его законным представителем, оказывать иное родительское попечение.

То есть вполне законным будет сообщение в орган опеки о родителях, которые, положим, ушли в запой и не в состоянии заботиться о двухлетнем сыне. Правильным будет сообщение в орган опеки о матери, оказавшейся в реанимации, если ребенок при этом остается один. Это — правильно и по закону.

Во-вторых, надо также четко понимать, что все те, кто обязан по долгу службы сообщить в орган опеки о таких вот печальных обстоятельствах (сотрудники полиции, медики, школа) все равно сообщат об этом в орган опеки. Они обязаны это сделать — в этом и смысл. Поскольку только орган опеки может принять решение, как защитить права и интересы ребенка, пока его родители не в состоянии это делать.

Вывод из этого такой: если кто-то из должностных лиц считает, что надо в опеку сообщить — пусть сообщает. Это не предмет дискуссии и тем более угроз в отношении родителей или иных законных представителей. Все просто: считаешь, что ребенок в опасности — «стучи», звони, хоть сову с депешей посылай, но родителей или опекуна при этом избавь, пожалуйста, от нотаций и угроз. Делай свою работу.

В-третьих, конечно, орган опеки должен проверить сообщение о том, что ребенок остался без попечения родителей. И будет это делать. Причем всегда одним и тем же способом — визитом домой в то место, где живет ребенок, и составлением акта обследования жилищно-бытовых условий.

Вы можете не открывать дверь, конечно. Но если у сотрудников органа опеки будут какие-то существенные основания полагать, что ребенка за дверью, например, «разбирают на органы» (так соседке показалось, и она заявление написала), то дверь, скорее всего, придется открыть. Может, не сразу, может, с полицией, может, с «болгаркой» — тут может быть по-разному.

Сотрудники органа опеки должны быть вежливы, не мешать вам жить, не топать грязными ногами по ковру и уважительно разговаривать с вами и с детьми (они, как правило, хотят поговорить с детьми тоже). Составленный акт орган опеки должен подписать у начальства и в течение трех дней направить вам по почте (не всегда доходит, и уж если доходит, то точно не вовремя) или выдать вам (надо прийти в орган опеки и попросить заверенную копию). Читайте! Устраивает, что там написано — ну и хорошо, не устраивает — в вашем распоряжении суд (сразу поясню, что дела такого рода очень непростые, самостоятельно обжаловать этот акт не рекомендую, пригласите адвоката).

В-четвертых, лишение родительских прав, отобрание детей — и с юридической точки зрения, и с человеческой точки зрения, и процедурно — крайне сложные вещи. Чтобы, например, отобрать ребенка, нужно, кроме серьезных к тому оснований (а именно: непосредственно, прямо сейчас, угрозы жизни и здоровью ребенка), крайне много телодвижений и бумаг.

Нужно будет специальное постановление, которое должен подписать руководитель органа опеки (в постановлении должно быть слово «отобрать» по отношению к ребенку, указано, у кого отобрать), потом, хотя вы этого и не увидите, будет большая и долгая разборка между опекой и прокуратурой. А потом — за семь дней — опеке нужно будет ухитриться подать в суд иск о лишении родительских прав.

Это непростая последовательность действий. Чтобы пойти по этому пути, у каждого чиновника, участвующего в этом, должна быть уверенность в обоснованности своих действий.

Никакого «плана по отобраниям» не существует, а за каждого выявленного ребенка, оставшегося без попечения родителей, сотрудникам органа опеки, помимо описанной процессуальной возни, «прилетит» сверху еще и грозный рык об ухудшении статистики.

Поэтому (тут я даже позволю себе слово «увы») отобрания происходят даже намного реже, чем это необходимо для защиты прав детей. Опека лучше потянет время, придет еще раз или как-то «спустит на тормозах», чем начнет заниматься этим всем неприятным делом.

В-пятых, чуть-чуть повторюсь, но не будет лишним: сколько ни повторяй, все про это забывают. У любого органа, у любой организации рта нет. Оно (учреждение), он (орган), она (организация) не могут выражаться иначе, как письменно и за подписью руководителя.

Поэтому любые устные высказывания юриста роддома, инспектора опеки, медсестры, учительницы, «общественности» — это колебания воздуха. Пока они не обретают письменную форму, ценность их — ровно та же, что в словах «экспертной группы» соседок-пенсионерок у соседнего подъезда.

Исходя из вышеизложенного:

1. Пока нет бумаг — перед вами источник «одна баба сказала», а не позиция органа.

2. Отобрание детей или лишение родительских прав — сложная правовая конструкция, требующая существенных оснований и большого объема чиновничьей работы. Оно не бывает «просто так» — слишком «дорогое» удовольствие для чиновников.

3. Если вы читаете эти строки, а ребенок рядом с вами и накормлен, лишение и отобрание — не про вас.

4. Опека обязана проверять любые «сигналы», даже самые идиотские. Открывать ей дверь или нет — ваше решение. Есть и плюсы, и минусы. Можно советовать только в конкретной ситуации. Акт, составленный органом опеки, должен быть вручен вам в трехдневный срок (зайдите сами, не ждите почту).

5. Не рассчитывайте на «самолечение» в подобных делах. Если у вас на пороге (или даже в телефоне) орган опеки — это уже достаточное основание для визита к адвокату.

Надеюсь, стало чуть-чуть понятнее и спокойнее.

Да! И не спускайте хамам, особенно при должностях, их вранье и хамство. Угрозы и брань со стороны человека, облеченного хоть какими мелкими, но полномочиями — основание для жалобы. Письменной! Помните, что органы разговаривать не умеют. Только писать.

Антон Жаров, адвокат, руководитель «Команды адвоката Жарова», специалист по семейному и ювенальному праву

Источник