3
За свои 27 лет путешественник Иоанн Чечнев из Томска покорил более двух десятков горных вершин, проехал 3800 километров до Северного Ледовитого океана по местам бывших лагерей ГУЛАГа, организовал двухнедельный сплав на весельных байдарках вместе с людьми с ДЦП, получил две премии как «предприниматель года», а в сентябре 2018 года взошел вместе с незрячим Дмитрием Богдановым на самую высокую гору Европы – Эльбрус. Но эта история – вовсе не про рекорды, уверяет он.
В июне 2017 года Иоанн и Дмитрий взбирались на вершину алтайской горы Актру, высотой 4 044 метра. Это была их первая горная тренировка перед покорением Эльбруса. В середине дня из-за солнца начали оттаивать камни, на склоне более 45 градусов приходилось от них уворачиваться. Незрячему Дмитрию Иоанн кричал: «Дима, влево», и тот перемещался влево.
– Мы уже выходили на штурм вершины, оставалось минут 30, я делаю очередной шаг и… падаю в ледниковую трещину глубиной 100-200 метров. И там – бездна, – вспоминает Иоанн.
В тот момент у него были три мысли: «Первая – супруга, вторая – ребенок и третья – я мертв».
В этой расщелине путешественник упал на участок, где друг под другом были три снежные «пробки».
– Первую пробиваю, лечу дальше, вторая тоже не выдерживает, третья чудом выдерживает. Упал на спину и понимаю, что выжил. И дальше уже не думал, выдержит пробка или нет, понял, что должен запечатлеть это голубое небо, достал телефон, сфотографировал и благополучно вылез.
В голове Иоанна, по его словам, тогда играла песня Высоцкого «Спасибо, что живой». Дмитрий не сразу понял, что произошло.
А во время спуска началось самое сложное. Из-за солнца все «мосты» между трещинами либо растаяли, образовав бездну, либо стали мягкими, едва способными выдержать вес. Единственный способ продвигаться по леднику – прыгать через эти «дырки». Чечнев с волнением перепрыгнул сам, а дальше стал объяснять Дмитрию.
– Говорю: «Дима, осторожно подойди к краю трещины и палкой нащупай другой конец». И он не может дотянуться, то есть ему нужно прыгать, доверившись, не зная, где край. Закройте глаза и попытайтесь это представить.
На раз-два-три Дмитрий оттолкнулся и прыгнул, забраться окончательно ему помог Иоанн. «Между нами веревка, и я его вытянул дальше».
Через год они поднялись на Эльбрус.
– Когда мы спустились в лагерь, профессиональные альпинисты, которые в тот день не взошли на вершину, нас поздравляли. Стоим, общаемся, и вдруг у Димы падает из рук варежка, и он начинает по полу искать ее рукой. Никто ничего не может понять. «Он слепой», – говорю я. И у них слезы из глаз.
Дмитрий Богданов стал первым незрячим, кто поднялся на Актру, и впервые в тандеме – на Эльбрус. До этого невидящие люди восходили на гору только группами. Организовал это восхождение томич Иоанн Чечнев, за плечами которого – покоренные вершины Алтая, Кавказа, Памира, путешествия на Крайний Север.
– Вы думаете, что я Диму вел? Периодически мы менялись, и он крутил ледорубы, закреплял карабины и вешал мне страховку. И я по ней лез наверх. Я же тоже доверял. Но это история вовсе не про рекорды.
В детстве Иоанн очень любил, когда в зимнюю пургу дедушка вез его на санках в детский садик. В этот момент он представлял, что в эти сани запряжены ездовые собаки. Первое путешествие Чечнев совершил в 14 лет – накачал резиновую лодку, взял любимую собаку Лайси и отправился по реке из родной деревни на севере Томской области по ближайшим районам. «Помню, смотрел на ночное небо и понял, что для меня путешествия будут значимы». Лайси была непременным спутником в поездках. «Однажды взял ее в тайгу, думал, медведей будет отгонять, а она, поджав хвост, шла за мной», – смеется Иоанн.
Альпинизм начался с горы Караташ – Иоанну как раз исполнилось восемнадцать. В этом же году Чечнев вместе с одногруппником по факультету геологии устроил сплав по Оби – за 36 дней добрались от Томска до Ханты-Мансийска. С собой они везли икону святой Татьяны Гримблит – медсестры, которая помогала ссыльным и заключенным в тюрьмах Сибири. В сентябре 1937 года приговорена к расстрелу за «антисоветскую агитацию, помощь заключенным, религиозные разговоры», была расстреляна и погребена на Бутовском полигоне.
– Репрессированных родственников у меня не было, но так как отец священник, тема новомучеников, ГУЛАГа всегда была близка, да и сам изучал. Просто откликнулось, и все, – объясняет Иоанн.
В последующие пару лет Чечнев развивал свой бизнес – организация путешествий вышла за рамки только хобби. И следующую большую экспедицию – пройти 3800 километров на велосипедах по Якутии до берегов Северного Ледовитого океана – он планировал делать сначала только из спортивного интереса.
– А потом открыл карту Якутии и понял, что наш маршрут совпадает с другим – по местам бывших лагерей ГУЛАГа, эту дорогу люди киркой выбивали и прокладывали до Черского. И почтить память этих людей в итоге стало ключевой идеей.
Проект получил название «Дороги памяти», и хотя многие считали его «безумием», как вспоминает Чечнев, все-таки удалось найти спонсоров на покупку полярной экипировки.
В феврале 2014 года вместе с Иоанном в путь из города Нерюнгри отправились томский путешественник Егор Ковальчук и польский велосипедист Кшиштоф Суховерский, который впоследствии издал книгу об этом велопробеге. Фотограф и координатор Оксана поехала автостопом и ждала путешественников в пунктах, где они выступали, рассказывая про новомучеников и ссыльных на Колыме.
В первый день группа проехала 30 км и… просто упала в первой якутской избе.
– Мы поняли, что пройдем путь только при одном условии: если максимально осознаем, погрузимся в истории людей и в эту трагедию. Знаете, когда ты понимаешь, что до ближайшей деревни 500 км, и ты готов упасть в сугроб и замерзнуть, началась пурга, а до этого местные тебе сообщили, что недавно замерзла якутская семья, которая выросла в условиях тундры…
Тебя, можно сказать, уже все похоронили, но ты идешь, и перед глазами – люди в дырявых валенках и полушубках, которые идут по этой же дороге в цепях, а за ними повозка с трупами… И ты понимаешь, что идешь в память о них, о своих предках. У нас даже не было ни одной мысли где-то развернуться.
– Думаете, предкам нужна была бы такая память, если бы вы упали в сугроб и умерли? Не лучше ли рассказывать об этих людях и условиях, в которых они оказались, в школах, например?
– Я очень хорошо знаю религиозную систему, видел много паломников с пивом на «хаммерах». И так чтят. Я вовсе не какой-то общественный деятель, ни к чему не призываю, это чисто личный проект, как молитва. Мы не фанатики и умирать, конечно же, не хотели, но такой маршрут невозможно пройти, если цель – рекорд.
Чечнев рассказывает, что они провели более тридцати уроков памяти в якутских школах.
– Больше всего поразили истории. Одна бабушка вспоминала, как ребенком играла в чулане и нашла мешок, а там были отрубленные кисти рук. Оказывается, заключенного убивали и кисти сдавали… Лишения человека в лагерях и его борьба в первую очередь с тем, чтобы не стать животным в условиях насилия, – это вдохновляло нас идти, если так можно сказать. Мы не говорили о политике, не рассуждали, хороший Сталин или плохой, а рассказывали, что была история, которую нужно принять, сделать вывод и чему-то научиться у наших предков, которые ценили кусок хлеба. И люди, видя нас, выбегали и спрашивали: «Зачем вы это делаете?» И кто-то на минуту терялся и говорил: «Знаете, а у меня дед тоже был в лагерях».
За 76 дней команда велосипедистов преодолела 3800 километров – расстояние как от Томска до Москвы – при температурах до 55 градусов мороза и дошла до берегов Северного Ледовитого океана. После Чечнев узнал, что петербургская команда велосипедистов, решившая в марте пройти по такому же маршруту, свернулась через неделю.
– Это было на пике наших физических возможностей, мы в Якутии чувствовали себя инвалидами, людьми с ограниченными возможностями, и тема преодоления, вообще жизни как преодоления стала ключевой, – объясняет Иоанн. – И еще пришло осознание, что все ограничения – в нашем сознании.
В поезде на обратном пути из Якутии Иоанн придумал еще один проект: организовать экспедицию по Западной Сибири на весельных байдарках, в которой «наравне будут участвовать молодые люди с ограниченными возможностями». В эту идею, как и в велоэкспедицию по Якутии, поверили лишь единицы. Чечнев же настаивал, что для реабилитации такому человеку надо выйти за пределы четырех стен. Главный критерий отбора – отсутствие сердечно-сосудистых заболеваний.
В итоге на предложение откликнулись четыре человека из Томска, среди которых два были с ДЦП, девушка из Казахстана и незрячий студент из Екатеринбурга. Никто, кроме Чечнева, который стал руководителем экспедиции, раньше не сплавлялся на байдарках. Так в августе 2014-го за 16 дней они прошли 600 километров, гребли по 10-11 часов в день, а спали в палатках.
Участники экспедиции на весельных байдарках
– Поначалу мы старались помогать ребятам с инвалидностью, а потом поняли, что мы лучше им помогаем, когда позволяем самостоятельно делать те или иные вещи. У нас каждый в команде отвечает за конкретное дело. Тотально слепой участник, приехавший специально из Екатеринбурга, например, каждое утро проводит зарядку, Татьяна – студентка ТУСУРа, у нее диагноз «ДЦП» – помогает на кухне, – рассказывал Иоанн журналистам.
Чечнев признавался, что сначала окружающие были в шоке, видя молодых людей на байдарках, а потом, когда из байдарки вылезает Андрей, который еле ходит, штурмует склон с двумя костылями, человек просто теряет дар речи. В последний день Иоанн завязал себе глаза и оставшиеся 50 километров шел так, пытаясь понять, что чувствует незрячий и как взаимодействуют участники.
После маршрута в томском отделении Русского географического общества, руководителем молодежного блока которого был на тот момент Чечнев, открылось направление «Параэкспедиции» для молодых людей с инвалидностью.
Примерно в это же время путешественник потерял давнюю мечту – взойти на семь вершин мира.
– Я занимался альпинизмом, и в какой-то момент случилось много трагедий… Профессиональный альпинизм – это же как война, у каждого альпиниста есть десяток погибших друзей, и после ряда различных спасательных работ, которые мы проводили вместе с МЧС, я потерял смысл в альпинизме с точки зрения спорта.
Восходить на вершины и рисковать жизнью ради значков и разрядов – безумие. И нужна была какая-то идея, которая вдохновит меня даже не идти, а переться на эти вершины.
Так Чечнев придумал еще один благотворительный проект: «Семь открыток миру». Концепция такая: два человека – зрячий и тотально слепой – в тандеме поднимаются на семь вершин мира – в Европе, Азии, Антарктике, Южной Америке, Африке, Северной Америке и Австралии, причем на каждом континенте – разные участники, и на каждой вершине делают открытки. Любой человек сможет заказать понравившуюся открытку, внеся за нее 3 доллара. Согласно идее проекта, средства от продаж пойдут на строительство «международного высокогорного реабилитационного центра для детей с ограниченными возможностями».
– Это безумный проект, фантастика, такая мечта, что кому-то будут нужны эти открытки… Взойти-то мы взойдем, но вдохновение проходит, когда ты идешь на грани жизни и смерти, и вдруг тебя накрыла горная болезнь, и нет сил сделать следующий шаг… И в этот момент спасательным кругом не могут быть рекорды и амбиции, они на заднем плане, они не дают силы. Единственное, что поможет дойти до вершины – продолжать верить в эту сказку, – скажет Иоанн потом.
Два года Чечнев искал участников. Отказывались даже паралимпийцы: «Это не спорт, это опасно для жизни». В марте 2017 года Иоанн сидел в офисе своей фирмы в Томске – рабочий день подходил к концу – и почему-то решил, что сегодня ну уж точно найдет этого человека. Через час – звонок. «Здравствуйте, меня зовут Дмитрий Богданов, узнал про ваш проект – взойти со слепым на вершину, я хотел бы попробовать».
Дмитрию было 22 года. Его слепота началась с турслета в 9-м классе – после победной эстафеты Дмитрий простыл, началось воспаление и произошла отслойка сетчатки. После серии операций зрение вернулось на 60%, но в 2011 году Дмитрий попал в аварию. И, хотя серьезно не пострадал, стресс запустил ухудшение, зрение упало до нуля.
Выкарабкавшись из депрессии, Дмитрий поступил в СибГМУ на специальность «массажист». На последнем курсе он узнал про проект «Семь открыток миру» и в этот же день позвонил Иоанну. Через полчаса они встретились и решили тренироваться.
Дмитрий во время подготовки
Тренировки напарники проводили на стадионах, «живой тропе» городского парка и в фитнес-клубе, поддержавшем проект. Чтобы лучше чувствовать друг друга в движении, Иоанн и Дмитрий придумали такой метод: Дмитрий клал левую или правую руку напарника на плечо и так бежали. Иногда Иоанн имитировал падение, чтобы Дмитрий «вырабатывал реакцию и был готов подстраховать».
Через полтора месяца они взошли на Актру. По ровной поверхности шли с палками для треккинга, Дмитрий ориентировался на звук шагов Иоанна и его подсказки. В более сложных местах соединяли себя друг с другом веревкой-страховкой. В тот тренировочный маршрут к тандему присоединился профессиональный томский альпинист Илья, все 23 часа они шли вместе.
Тренировка
На вопрос, понимали ли риски, оба отвечают: «Конечно. Мы друг за друга были ответственны. Когда слепой делает тебе страховку, кто за кого ответственен?»
Однажды у Богданова вылетело колено – последствия подростковой травмы от катания на сноуборде. Чтобы «вернуть» сустав на место, Дмитрий выпрямил ногу и надавил на колено. Привычной для него процедуре в этот раз мешала разве что одежда.
А страшно ему, как признается, было только один раз – «когда снял с ног “кошки”, чтобы идти по ровной поверхности, вовремя не надел при подъеме и покатился по ледяному склону». «Там уже всем, чем можно, держался, – с улыбкой вспоминает Дмитрий. – А о чем-то плохом, что может с нами случиться, я даже не думал».
Восхождение на Актру
В сентябре 2017 года тандем попробовал взойти на Эльбрус, но маршрут пришлось прервать – Иоанна с болью в легких положили в больницу с подозрением на воспаление. Сюда Чечнев и Богданов вернулись через год и 5 сентября 2018-го взошли на самую высокую гору Европы.
– Со стороны это очень красивая история, реальность же другая – слезы, усталость, потеря смысла и его обретение. Мы с Димой прошли через разные этапы, – рассказывает Иоанн. – Но я был счастлив, когда мы взошли. Это наша общая победа.
– Что я чувствовал на вершине? Ужасную усталость, – смеется Дмитрий. – Эйфории не было. Хотелось как-нибудь отдышаться и отдохнуть, и было понимание, что обратно такое же расстояние идти… Но выбора не было, хотя маршрут на Эльбрус технически легче подъема на Актру.
Это жесткая проверка себя на прочность. А то, что я не увидел горы… Для меня был важен сам факт восхождения на вершину. Рамки, что я не смогу что-то, после такого проекта слетели, и все.
Сейчас Дмитрий работает массажистом в центре медицинской профилактики в Томске и продолжает тренироваться.
– Да, красоту гор участник проекта не увидит, – продолжает Иоанн. – Но в этом же и философия проекта – человек доходит до вершины, не видя ее, и оставляет открытку, которую каждый может заказать. И вопрос: зачем Сизиф катит в гору камень, который постоянно скатывается? И в этом каждый находит свое.
– Как ваши близкие отпускают вас в такие путешествия? Поддерживают?
– Поддерживают – это не то слово. Принимают мои интересы – это главное. Это мой стиль жизни, они к нему привыкли.
– Но ведь есть риск не вернуться…
– А что вы скажете на то, что мы завтра все умрем? Вы скажете, что это пессимизм, а я думаю – оптимизм. Когда ты каждый день живешь как последний, то ценишь каждую минуту. Я никогда никому не скажу идти в горы, это чисто мое право – жить своей жизнью, жить так, как я чувствую. У каждого свой путь. Самое важное в этой истории – что у тебя будет в тот момент в душе, насколько она будет черная, страшная, грязная…
Иоанн Чечнев
– У вас когда-нибудь был протест против веры и религии, как это часто случается в семьях священников?
– Нет. Протест возникает от неправильного воспитания детей, а когда родители живут в духе, то наоборот – желание больше погружаться. Ребенок же, как сканер, считывает внутреннее состояние родителей, как губка, впитывает. И когда он видит перед глазами отца, который молится… это лучший пример. Мы не вспомним слова, которые нам говорили в самый важный период – до семи лет, но мы вспомним атмосферу любви, которая была в семье. И это наше главное руководство по жизни.
– Знаете, – после секундной паузы говорит Иоанн Чечнев, – мой отец уезжал на службу по деревням, а мать с утра до вечера работала учителем, и в нашем деревенском доме родители всегда принимали прохожих. Мы на весь день оставались с дядей Женей, бывшим заключенным, который 20 лет просидел в тюрьме, делали с ним рыбацкие сети, оставались с бездомным Петром… Все эти люди приходили в наш дом, чтобы стать лучше, и отец всех принимал. Какая у него была вера и любовь! Думаю, смогу ли я так же, когда дочь с волнением оставляю в бэби-клубе? И у нас никто не пьет и не курит в семье.
Из бизнеса в сфере туризма Иоанн перешел в маркетинг и консалтинг. Говорит, когда предприниматели узнают его, бородатого, обросшего, со слепым на горе, то бывают шокированы.
– В будни я в галстуке, в пиджаке, такой управленец, в отпуске путешествую. У меня какая-то жизнь такая – все вперемешку и как-то несистемно, – улыбается Чечнев.
Сейчас Иоанн тренируется вместе с Ксенией Безугловой, «Мисс мира – 2013» среди девушек на инвалидных колясках, членом комиссии по делам инвалидов при президенте РФ. В мае они попробуют взойти на Эльбрус.
– Это же не бизнес, чтобы объяснять выгоды, человек сам чувствует, что это ему нужно, и все.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML