1
Что поразительного в современном акушерстве, какова главная репродуктивная проблема большинства пациентов и как выбрать врача, чтобы не учить его в процессе родов – рассказывает акушер-гинеколог Марк Аркадьевич Курцер, создатель и руководитель группы компаний «Мать и дитя», развивающей сегодня многопрофильные центры по всей стране.
М.А. Курцер известен как новатор и исследователь, автор метода, который позволяет иметь здоровых детей у пар с генетическими заболеваниями. Он разработал органосохраняющие методы при акушерских кровотечениях и перитонитах, а также при лечении миомы матки. Врач участвует в разработке и внедрении уникальных фетоскопических операций – на внутриутробном плоде. В 2016 году Марк Аркадьевич впервые в России провел открытую операцию на плоде при пороке spina bifida.
– Какие есть мифы в акушерстве и гинекологии, в которые до сих пор верят и пациенты, и врачи?
– Какие-то мифы актуальны в большей степени, какие-то в меньшей. Например, мнение о том, что УЗИ вредно, сегодня уже практически не встречается, хотя иногда до сих пор приходится давать разъяснения – и это при том, что ультразвук уже делают около 50 лет и никаких тератогенных эффектов не доказано.
Так же и с эпидуральной анестезией. Есть люди, которые ее панически не хотят. Обычно я этим пациентам задаю вопрос: а если у вас будет аппендицит и его нужно будет удалять, вы тоже не будете делать обезболивание? Сейчас же никто не делает аппендэктомию без обезболивания, хотя есть группа пациентов, у которых порог чувствительности совсем другой, и, конечно, если не больно, нет отека шейки матки и нет медицинских противопоказаний, то можно рожать и без обезболивания.
Но мифы существуют до сих пор, и задача современных врачей – рассказывать, объяснять. В любом случае ничего без согласия пациентов производиться не может.
– Какие появились за последние годы новые, революционные медицинские технологии в области акушерства и гинекологии?
– Самое поразительное – это фетальная хирургия: плод стал пациентом, и теперь мы можем его оперировать и устранять то, что помешает ему нормально развиваться после рождения, делать так, чтобы он родился здоровым, не парализованным. Мы стали оперировать при пороке развития плода spina bifida и при многих других патологиях.
Мы также проводим эндоваскулярные операции, когда транспортным путем являются сосуды, и врачи по артериям или венам доходят до оперируемого органа, к примеру, до матки, и могут совершать с ним необходимые манипуляции, не разрезая ткани.
– Почему у нас «тонус матки» – это риск, который надо лечить, а на Западе нет?
– Существует разное состояние тонуса. Вообще, у любой матки всегда есть тонус, как сердце всегда сокращается, но иногда бывает повышенный тонус, при котором может произойти излитие вод.
У нас есть такие пациентки, у которых в 24 недели беременности изливались воды, и мы потом несколько месяцев сохраняли беременность, борясь с восходящей инфекцией и прочими проблемами. Поэтому, конечно, врачи иногда перестраховываются, но это значительно лучше, чем недооценить ситуацию и получать серьезнейшие осложнения, самое тяжелое из которых – это преждевременные роды.
– Правда ли, что на Западе нет практики сохранения беременности, особенно на ранних сроках?
– Не уверен, потому что те методики, которые пришли к нам с Запада, показывают, что там всегда проводится терапия, направленная на пролонгирование беременности, как и у нас.
– Нет ли там такого, что беременным назначают меньше лекарств, чем в России? У нас многие беременные пьют горстями самые разные препараты, в том числе такие, которые входят в список лекарств с недоказанной эффективностью…
– Вы говорите о явлении, которое называется полипрагмазия (одновременное, нередко необоснованное назначение множества лекарственных средств или лечебных процедур. – Ред.). Да, у российских врачей это немного есть, но из года в год мы пытаемся это уменьшить.
– Есть ли в России системная гинекологическая или акушерская проблема, на которую вы обратили бы внимание всех женщин?
– Системной проблемы нет. Процент бесплодия у нас такой же, как и во всех других странах, и процент преждевременных родов точно такой же. Однако, как и в других странах, у нас растет количество онкологических заболеваний репродуктивной сферы, и это требует ранней диагностики, профилактики, тестирования на мутации в генах BRCA-1, BRCA-2, которые иногда называют «генами Анжелины Джоли». И это требует серьезного подхода, потому что необходимо диагностировать не третью и четвертую стадии заболевания, а более ранние.
– В чем главная репродуктивная проблема современных мужчин и женщин, как вы считаете?
– Позднее обращение к врачу. Когда возникает репродуктивная проблема, надо приходить не через два года после ее появления, а через шесть месяцев, если не наступает беременность.
– Есть динамика в сторону увеличения частоты бесплодия?
– По моим данным – нет.
– Как изменились за последние годы рождаемость, возраст при первых родах, выживаемость новорожденных?
– Рождаемость в последние годы увеличивалась, но сейчас мы вступили в период ее спада. Увеличилось количество повторных родов – здесь, наверное, сыграла роль и государственная политика, и другие факторы, в том числе медицинская помощь. Это эффект эпидуральной анестезии, когда все проходит безболезненно и пациенты хотят второго, третьего, четвертого ребенка.
И, конечно, у нас тоже есть небольшая общемировая тенденция к тому, что первая беременность наступает позже, чем, скажем, это происходило в 80-е годы. Значительно улучшилась выживаемость и снизилась перинатальная и ранняя детская смертность.
Это происходит в первую очередь благодаря модернизации технического оснащения неонатальных отделений и акушерских стационаров и росту квалификации врачей.
– Мы говорим обо всей России или о крупных городах?
– Обо всей России.
– Какое поведение женщины в родах вы считаете вредным?
– Такой термин, как «вредное поведение в родах», даже представить себе не могу и считаю неприемлемым. Но хочу дать совет пациентам: надо доверять врачу. Если вы выбрали лечебное учреждение и выбрали врача, у которого собираетесь рожать, то надо полностью ему доверять, а не учить его в процессе родов. Если вы учите врача и ему не доверяете, то ваш выбор неправильный.
– В чем причина отсутствия нормальной родовой деятельности при идеальном течении беременности?
– Это не распространенная проблема, а просто или врачи, или сами пациенты спешат. Надо дать время, чтобы родовая деятельность развилась. Если врач терпелив и пациенты спокойны, если они понимают, что у одной женщины цикл 21 день, у другой 25, у третьей 28, а у четвертой 45, если они понимают, что роды не могут наступить ровно по звонку через 280 дней, потому что у каждого свои биологические часы, то врачу остается просто контролировать самочувствие ребенка и спокойно ждать естественного развития родовой деятельности.
– А почему происходит остановка родовой деятельности?
– Это достаточно редкое сейчас осложнение, оно называется вторичная слабость родовой деятельности. Для этого есть причины – истощение энергетических запасов матки и отсутствие регулярного сокращения миоцитов. Это бывает либо при очень крупном ребенке, либо при узком тазе, препятствующем нормальным родам, просто так такого не бывает.
– Говорят, что тяжелые случаи вы обычно берете на себя, есть ли врачи, которым вы доверяете, как себе?
– Есть. Но с тяжелыми случаями так сложилось исторически, когда я еще работал в Центре планирования семьи и репродукции. Мой подход к решению проблемы очень часто в корне отличался от того, что хотели делать врачи.
Например, когда врачи говорят, что надо удалять матку, я говорю, что надо оставить матку, надо ее промыть, снять прорезавшиеся швы, наложить новые и сохранить.
И если я даю такие рекомендации и начинаю делать эту операцию, я уже становлюсь суперответственным за жизнь пациентки, и поэтому я забираю ее, чтобы ее вылечить, выходить – не потому, что я кому-то не доверяю, а потому, что я оперирую, я встал у стола и я отвечаю за жизнь этой женщины.
– Каким образом и когда вы учитесь? Ведь многое в России вы внедрили первым.
– Во-первых, читаю специальную литературу, во-вторых, присутствую на конгрессах, где идут дискуссии, в-третьих, посещаю другие клиники, в которых в самом деле учусь.
– А как вы распространяете эти знания в России?
– Потом я делаю подобную операцию у нас и рассказываю на наших конгрессах, публикую статьи. И это масштабируется по всей стране.
– Каковы ваши планы по развитию клиник «Мать и дитя»?
– Мы постоянно открываем новые клиники в регионах, на сегодняшний день мы самая динамично развивающаяся сеть частных клиник в России. В этом году открыли современный многофункциональный госпиталь в Самаре, две новые клиники – во Владимире и Нижнем Новгороде.
Недавно мы отметили пятилетие клинического госпиталя «Лапино», а сейчас готовимся к его расширению, потому что нам уже не хватает коечного фонда в имеющемся корпусе. Летом мы планируем начать строительство нового хирургического корпуса, где будет отделение нейрохирургии и химиотерапии, а после этого начнем строительство третьего, онкологического корпуса.
– Есть ли у вас глобальная профессиональная мечта или вы добились всего, о чем мечтали?
– Я мечтал построить больницу будущего, и мы открыли такое медицинское учреждение, в нем мы воплотили идею, которую вынашивали не один год, – многопрофильность. Помимо новейших технологий, самого современного оборудования и команды суперпрофессионалов, в нем есть важнейшая для нас возможность оперативно и своими силами решать все проблемы, которые могут возникнуть в ходе родов. Это обеспечивает максимальный уровень безопасности для наших пациентов.
Например, одно из самых распространенных осложнений при родах – это кровотечение. При нем для спасения жизни пациентки обычно удаляют матку. У нас есть отделение кардиохирургии и сосудистые хирурги, которые могут в течение нескольких минут прийти на помощь и провести операцию по перевязке сосудов. У нас бывают случаи, когда кардиохирурги снимают со стола плановую пациентку и оперируют роженицу, обеспечивая ей нормальную реабилитацию без необходимости переливания крови и дальнейшую возможность рожать.
У нас в госпитале мы имеем возможность решать медицинские проблемы всех пациентов от рождения до любого возраста – кстати, у нас в травматологии была пациентка 102 лет, которую мы успешно вылечили и отправили домой. Это тоже важно: в «Лапино» мы не боимся лечить и оперировать пожилых пациентов.
– На вашем сайте два главных раздела: «биография» и «учителя». Насколько для вас важным человеческим качеством является благодарность?
– Это большое, очень большое качество – для каждого человека. В моей личной судьбе и профессиональном становлении очень большую роль сыграла академик Галина Михайловна Савельева.
– А какие еще качества для вас принципиальны, особенно в отношении ваших сотрудников?
Трудолюбие – это важнейший фактор, адекватность и обучаемость. И порядочность.
– Вы постоянно видите тонкую нить, на которой висит человеческая жизнь. Это убеждает вас или, наоборот, разубеждает в существовании Бога, высшей силы?
– Да. Я убежден, что Бог есть. Но примеры привести не могу, это слишком личное.
Ксения Кнорре Дмитриева
Фото: Ефим Эрихман
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML