4
Один миг – и мир любого из нас может исчезнуть. Поможем тем, у кого есть шанс его восстановить. После болезни мир Марины уже никогда не будет прежним, но ваша помощь в качественной реабилитации вернет ей контроль над телом.
“У вас есть совместные дети? – деловито спрашивает врач омертвевшего от ужаса мужа и отца “совместных детей”, который в этот момент машинально кивает. – Мальчик? Сколько ему?.. Ну ничего, в пять лет дети легко переносят смерть…” Это не похоже на ободрение. Скорее на катапультирование в открытый космос без скафандра. Невозможно дышать.
Два Игоря – муж Марины и ее отец – стоят под дверью реанимации и внимательно слушают врача. Их только что пустили к ней, буквально на полчаса, и они никак не могут прийти в себя.
Марина с сыном
Марина лежит под тонкой простыней совсем голая, изо рта выходит трубка, соединяющая Марину с аппаратом, на экране которого высвечиваются цифры и волны Марининого дыхания. Или это сердце? Иногда аппарат пищит, но Марина продолжает неподвижно лежать с закрытыми глазами. Она ничего не слышит и не видит. Она где-то далеко.
Игорь, который муж, пытался что-то сделать: брал Марину за руку, говорил какие-то слова, умоляя ее очнуться. Отец старался сосредоточиться, не замечать трубки, писк ИВЛ, заставлял себя смотреть на нее, свою дочь, отстраненным, обыденным взглядом: “Господи, это просто моя дочь, она просто спит! Господи…” У них не получалось.
Теперь они так же, с мольбой, смотрят на врача, заклиная его об одном: дать надежду. Вместо этого они слышат, что Маринин сын относительно легко перенесет смерть матери. “Готовьтесь. Шансов мало”, – добавляет врач и уходит. Они остаются стоять под дверью, потому что здесь, в реанимации, она рядом, и она все еще жива…
Марине Селивановой 27 лет, они с мужем и сыном живут в Тамбове. Тот день – это был ее первый день на новой работе – Марина помнит очень четко, в деталях, потому что именно с этого дня поведет отсчет ее новая жизнь, а старый, знакомый, понятный, удобный мир с его порядками и привычками безвозвратно исчезнет.
С мужем
Марина помнит, как утром они с мужем встали и позавтракали. Как шутили и болтали: “Волнуешься?.. Совсем нет?.. Наконец-то в семье банкир появился, заживе-е-ем!” Как собирала сына в садик, одела потеплее – конец июня, а холодно, как в мае. Как доехала до отделения банка, где предстояло работать. Помнит яркий галстук униформы и свою радость. Белая блузка была у Марины своя, а вот галстук ей выдали на работе. Это был такой знак: теперь ты в команде. Помнит того клиента, мужчину.
Она начала консультацию и вдруг на середине разговора почувствовала ноющую боль в левой руке. Вначале было еще терпимо, но очень быстро боль начала разрастаться, перетекла в голову, в ногу, заполнила все тело. “Меня подхватили, отвели в подсобку, поставили три стульчика и положили. Ни рук, ни ног я уже не чувствовала”.
Марина помнит, как приехала скорая, как врач что-то сделала, а потом спросила: “Вы почувствовали, как я кровь взяла из пальца?” Марина посмотрела на свою руку как будто со стороны – как на чужую. Помнит, как перепугалась, как начала плакать, как постоянно повторяла: “Я восстановлюсь? Я восстановлюсь?”, и как врач молчала. “Наверное, все поняла и не хотела меня расстраивать”, – говорит Марина.
Потом была больница, звонок отцу и реанимация: “Меня раздели, отдали папе мое золотое обручальное кольцо. И все, я заснула”. Последнее, что она помнит: как проснулась ночью и поняла, что не может дышать. Через несколько минут она потеряла сознание и впала в кому.
Врач озвучил Марининым родным диагноз: артериовенозная мальформация спинного мозга. Иными словами – инсульт. Мальформация – это врожденное заболевание сосудов, при котором артериальная кровь смешивается с венозной, минуя капилляры. С этим диагнозом Марина жила с рождения, но выявили его только в тот момент, когда произошел разрыв.
Мальформация отличается длительным скрытым течением, так как сосудистая система в области аномалии адаптируется к работе в создавшихся условиях. Только со временем, под воздействием какого-то вмешательства – внезапной нагрузки, травмы, беременности – может произойти увеличение кровотока. Сосудистая стенка не выдерживает и рвется – происходит кровоизлияние.
Три дня Маринин организм боролся со смертью. Врачи не напрасно пугали – если бы гематома дошла до сердца… На четвертый день Марина очнулась. “Бог подарил мне второй шанс, я выжила”, – говорит она.
Сегодня прошло почти четыре месяца с того дня, как Марине сделали операцию в московской клинике. Гематому убрали, мальформацию “залепили”. Марине пришлось учиться заново владеть своим телом. Она не может ни ходить, ни даже стоять. Левая рука пока не восстановилась.
Марина
И все же они с мужем радуются каждому дню, прожитому вместе, как подростки каникулам. Что-то они поняли, что-то обрели, оказавшись там, перед лицом смерти. Она – не чувствуя своего тела и задыхаясь на больничной койке, он – прощаясь и молясь под дверью реанимации. Теперь им и легче, и тяжелее одновременно. Теперь их мир изменился, и они стали другие.
“Просто представьте, что в один миг – МИГ! – все, что вы имели и умели, просто исчезнет, – Марина с трудом сдерживает слезы. – И как я могла жаловаться на жизнь? И как я могла не ценить всего того, что у меня было?” Она грустно усмехается, что теперь стала для своей семьи центром вселенной: “Я только сижу, а вокруг меня все суетятся”.
Муж Игорь ремонтирует дороги. Утром, до работы, он помогает жене пересесть в инвалидное кресло. Готовит завтрак вместе с сыном: “Тема, ну-ка принеси маме чашку! Давай-давай, помогай!” Марина уже может держать ложку и брать нетяжелые предметы правой рукой. Левая еще совсем слабая. Потом муж уходит, приходит Маринина мама, и у Марины начинается марафон: растяжки, ЛФК, массаж. Больше всего Марину беспокоит повышенный тонус и спазмы в ногах: “Стоять не могу – ноги подгибаются”.
Но самостоятельных домашних занятий недостаточно. После инсульта особенно важен первый год реабилитации. Нужен комплексный подход, нужны грамотные реабилитологи, физиотерапевты, эрготерапевты. К сожалению, это все возможно только в платных московских реабилитационных центрах.
У Марины хороший прогноз, за год она может реализовать весь свой реабилитационный потенциал. Именно сейчас Марине очень нужна помощь.
В 2018 году БФ “Православие и мир” собирает деньги на реабилитацию 58 людей, восстанавливающихся после травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов. Если вы оформите ежемесячное пожертвование в 100, 200 или 300 рублей, Марина и другие подопечные Фонда смогут получить квалифицированную помощь и, насколько это возможно, вернуться в свой привычный мир.
Он никогда не будет прежним, но он может стать “нормальным”, “человеческим”. Не “исчезнувшим миром” тела, теперь бесчувственного, бесконтрольного, чужого, болезненного, хрупкого или неловкого, а миром, в котором пальцы, локти и колени сгибаются и разгибаются, ноги ходят, глаза видят, а губы говорят.
Один миг – и мир любого из нас может исчезнуть. Поможем тем, у кого есть шанс его восстановить.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML