7
«Я не знаю, смогу ли я с ней дружить, мне страшно». Несмотря на эту первую реакцию детей, Алена со шрамами прижилась в семье Фалиных. Неправильное, неформатное, разношерстное сообщество детей и взрослых – здесь девочке без рук стало хорошо, хотя предыдущие шесть раз ее возвращали в детский дом. Невероятная жизнь самой странной семьи Нижнего Новгорода – в репортаже «Правмира».
В свои 26 лет Татьяна Фалина уже была многодетной матерью. Четверо детей, двое приемные, причем старшие подростки. За последующие 10 лет через ее семью прошло невероятное количество детей. Она помогает, дает кров незнакомым людям, устраивает судьбы.
Сейчас у нее очередное расширение семьи. «Самая трудная моя беременность», – смеясь, говорит она. Кровные матери трехлетних Беллы и Гудвина-Александра отбывают срок в колонии. У детей не было иного пути, кроме как в детский дом, но они попали в Танину семью. Дети вернутся к родным матерям после их освобождения, которое будет еще не скоро, а пока осваиваются в новой обстановке.
Во время разговора с Таней в комнату периодически заходит кто-то из детей – с просьбой, проблемой или просто – пообниматься. Белла и Гудвин-Александр в семье меньше месяца, поэтому им больше всего нужны объятия. А рядом в переноске лежит шестимесячная Ева – самый молчаливый в мире ребенок. За все время разговора она ни разу не заплачет и спокойно будет теребить игрушку.
Кто кому кем приходится в их семье, объяснить трудно.
– Когда-то мы рисовали схему, – рассказывает Татьяна, – но сейчас уже нереально в ней разобраться, да еще появились «новые» дети.
Всего, по подсчетам Тани, через их семью прошло не менее 15 детей, и это только приблизительная цифра.
Родных детей у нее двое, они уже взрослые. Леше – 19, он учится в Нижегородском речном училище. 20-летняя Светлана – в Мининском университете. Она работает с глухими и сейчас увлечена идеей распространения жестового языка.
Алексей это лето провел в навигации.
– Говорит, тяжеловаты такие долгие отлучки от дома, впечатление, что жизнь проходит мимо, – делится Таня. – Но в семье было решено, что нужно обязательно научиться делать что-то руками. Поэтому у Леши будет профессия «электромеханик».
Татьяна перечисляет своих «клановых» детей:
– Выросла приемная Зоя, от нее двое внуков – Миша и Антошка, двое братьев мужа, подружка приемных дочерей – она тоже «прикипела» к семье. Сейчас привозит в гости троих своих детей – Лизу, Настю, Марика. У Кристины мама в сложной ситуации, поэтому девочка часто у нас бывает.
Еще постоянно живут трое детей – племянники Артема, Таниного мужа. Шестимесячная Ева – как раз младшая из этих детей.
– Дети любят у нас тусить. У нас слаженная тусовка, свои занятия. Все каникулы, выходные – дети у нас. Ну и, когда надо, мы просто родителей разгружаем.
Едем мы с детьми, болтаем, в динамиках играет «Let My People Go!». Рассказываю детям, о чем поется в этой песне:
– И тогда Моисей отправился прямо к фараону и потребовал у него: «Отпусти мой народ из Египта!»
В этот момент я вижу впереди заправку:
– О, кстати, я хочу кофе…
Лиза, которая слушала меня буквально не дыша, ахает:
– Ты серьезно?! Так прямо и сказал фараону: «Отпусти мой народ из Египта, а мне дай кофе»?!
Из дневника Татьяны Фалиной
– Моя многодетность была обусловлена тем, что я была одна в семье. Например, у моей дочери нет потребности в многодетности, – говорит Татьяна.
– А Леша у нас вообще сказал, что никогда не женится и в жизни не заведет ни кошек, ни собак, – улыбаясь добавляет Танина мама, Ирина Анатольевна.
– А вы хотите, чтобы ваши дети были многодетными?
– Я думаю, если кто-то из них будет многодетным – хорошо, если не будет – ничего страшного. Я даже в религиозном плане детям свой путь не навязываю. Мне хватает того, что они поддерживают меня. Мне кажется, очень важно понимать, что это твой выбор, а не их. Они не обязаны ему следовать. Я их о помощи, конечно, прошу, если есть возможность их загрузить – я всегда загружаю. Но главное, чтобы они в большой семье не становились заложниками этой самой многодетности. Поэтому тем более я не навязываю своего жизненного выбора.
Вот кто действительно должен разделять взгляды – это муж. Мне кажется очень большой трагедией, когда в семье разные взгляды на многодетность у супругов. Когда один хочет много детей, а другой говорит: «Один, и баста!» Это, мне кажется, очень тяжело.
Мой муж Артем, может, не с такими восторгами относится к моим идеям, а в конечном итоге получается, что радуется. И к детям очень привязывается.
Я ему иногда говорю: «Интересно, если бы у тебя была другая жена, ты бы был многодетным»? Он: «Я думаю, что нет». Но, тем не менее, когда мы женились, он хотел много детей. Ну, может, не настолько, не до такой степени.
На Пасху Кристина кричала: «Христос воскресе!» А голос у нее звонкий, и кричала она прямо в ухо Руслану. Руслан, похлопав по оглохшему уху, сказал: «Кристин, не настолько».
Из дневника Татьяны Фалиной
– Тем не менее, Артем привязывается к каждому новому ребенку и в общем и целом говорит, что он доволен жизнью. И когда его спрашиваешь: «Ты счастлив?», он задумывается и говорит: «Счастлив». Мне кажется, что это важно.
Алена попала в семью Фалиных год назад. В раннем детстве она получила жуткие ожоги, из-за которых у нее ампутированы руки по локоть. При этом девочка ловко управляется с любым предметом, может рисовать, вышивать – да что угодно делать.
Для Тани история с Аленой стала семейным испытанием, потому что настолько трудного ребенка у нее еще не было.
– Однажды мне попалась фотография в Сети. Фото Алены и слова, что ей нужна семья. А у меня была давно мысль о том, чтобы взять в семью ребенка-инвалида. Я только думала, что, поскольку у нас семья многолюдная, тяжело будет брать ребенка со слабым иммунитетом (например, с синдромом Дауна). Он будет болеть, это трудно в первую очередь для ребенка.
Я посмотрела на Аленину фотографию и подумала – у меня бы с таким ребенком получилось.
Таня говорит, что в тот момент она не представляла, насколько будет им с мужем сложно с Аленой. Как они потом узнали, девочку пытались устроить в семью, причем таких попыток было не меньше шести. Рассказывая это, Таня понижает голос.
– Ее возвращали, и я очень хорошо понимаю почему. Я просто теперь знаю, с чем столкнулись люди, которые хотели взять Алену, и как их ожидания разошлись с реальностью. У меня был опыт с приемными детьми, но я не сталкивалась с таким ребенком. Когда видишь полную неадекватность. Она к каждому нашла подход, как довести его до черноты в глазах.
Муж потом говорил – если бы я знал, с чем мы столкнемся, не факт, что смог бы на это подписаться.
И я понимаю, что с ней творилось. Ребенок, которого неоднократно возвращали…
Это реактивное расстройство привязанности, и жестокость – там все было. Но нам было понятно, что другой семьи у нее точно не появится. Это решение нелегко нам далось.
Таня и ее муж Артем не говорят о прошлом Алены. Только замечают, что оно «очень жуткое».
– Но мы подумали, что она же веселая, незлобная. Да, она детей доставала, животных мучила. Но это была показуха. Мы заметили, что животных она мучает, когда есть очевидцы. Когда нет – к ним она нормально относится.
И еще один фактор сработал – она очень быстро к нам привыкла. Ей наша семья понравилась. Как мы потом обсуждали – у меня же не самая форматная семья, не самая удобная. Директор детдома говорил – именно в удобных, форматных семьях она чувствовала себя лишней.
Алена
– А дети как отнеслись к Алене?
– Когда первый раз показала фотографию Алены, Амид заревел: «Я не знаю, смогу ли я с ней дружить, мне страшно». Я говорю: «Ну, ты сначала к ней присмотришься». Когда мы приехали с Аленой первый раз, Амид подошел, кулаки сжимает: «А-а-а-а-алена, д-д-д-д-давай п-п-п-п-поиграем». Он настроился, а страшно. Но все быстро привыкли. Дети реагируют на поведение, а Алена – ребенок.
И в школе быстро к ней привыкли, там больше проблем с характером, чем с первым восприятием. В школе я тоже пошла необычным путем. Я попросила разрешения пройтись по классам и сказала, что я мама девочки, которая будет с вами учиться, у нее вот такая непростая ситуация. Главным еще было объяснить, что ее шрамы искажают мимику. Ей тяжело лишний раз улыбнуться, и поэтому мимика непривычная. И я объяснила – попробуйте себе сами защипнуть лицо руками и при этом улыбнуться, поговорить.
– Ей сложно с окружающими?
– Вообще, она не обижается и не комплексует по поводу своего положения. Больше того, она даже им пользуется. Мы даже всей семьей иногда с этого бонусы получаем. Например, в дельфинарии никому дельфинов гладить не разрешают, а нам разрешили.
Но я стараюсь ей внушить: «Ален, вся жалость закончится, когда тебе исполнится 18. Поэтому давай сразу приучайся на нее не делать особо ставку».
Мне нравится, что в семье абсолютно никакого пиетета перед инвалидностью нет. И дети не воспринимают ее инвалидом, мы вообще забыли про это.
То есть мы помним, что нужно заниматься ее здоровьем, делать пластику, но к ее внешности привыкли, сейчас она и симпатичной кажется. Она реально симпатичная, просто есть шрамы.
Таня отмечает, что преобразившим Алену фактором стало рождение Евы. Возник человек, к которому у Алены сформировалась привязанность с нуля. Вся семья заметила, что Алена изменилась после того, как появилась Ева. И та ее любит и отмечает именно Алену – улыбается и хохочет, глядя на нее.
Во время нашего разговора Алена легко и непринужденно вынимает шестимесячную Еву из детской переноски. Она настолько ловко управляется с младенцем, что действительно не замечаешь, что у нее нет рук.
А еще Алена увлеклась верховой ездой. Таня возит ее заниматься в расположенную недалеко конюшню.
– Она совершенно другая с лошадьми. И Алена, мне кажется, себя с другой стороны узнала. У нее очень хорошо получается, у нее есть к этому способности.
Алена и Ева
История появления в семье Фалиных последних двух детей достойна сериала. Белла и Александр за свои три года ничего не видели, кроме стен колонии. Их матери отбывают срок, и сидеть им еще не один год. По закону ребенок, родившийся в колонии у осужденной, до трех лет находится с матерью. А потом их разлучают. Мать продолжает отбывать наказание, а ребенка забирают родственники. Если же это сделать некому, ребенок поступает в детский дом.
– У меня была удивительная девятимесячная «беременность». Меня увидела мама Беллы, и я ей понравилась. Я периодически появляюсь в колонии (Таня читает там лекции от тюремного отдела епархии. – Прим. ред.). И мама Беллы поставила «на уши» православных, католиков – всех, чтобы достичь цели – «пристроить детей в хорошие руки».
Мне начали звонить работники социальной службы колонии, православный священник, окормляющий заключенных, католический падре – отец Марио Бевератти. А потом выяснилось, что в колонии две такие матери. И поскольку все равно предстояли сложности с документами, то мы решили, что где один ребенок, там и два.
Соседка по участку заметила новых детей, подошла знакомиться, долго вглядывалась в Сашину темную физиономию и нерешительно протянула: «Он у вас, кажись, не русский…»
Из дневника Татьяны Фалиной
То, что Белла и Саша новые дети, понятно сразу. Они не могут отпустить Таню ни на минуту. «Адаптация», – смеясь говорит она. Саша, правда, может ненадолго отвлечься.
Незаметно для всех он пробирается к столу и выливает на пол бабушкино лекарство. Африканские гены Саши проявляются в его любви к бананам. За то время, пока другие едят один банан, Саша съедает три, замечает Таня.
– Я легко к детям привязываюсь. И я специально долго не ехала в колонию смотреть детей. Мы искали того, кто мог бы оформить опеку. Мамы Беллы и Гудвина-Александра иностранки, поэтому им в день освобождения предстоит депортация. Вернуть детей из-за этого им было бы трудно.
Мы даже искали через посольство Нигерии родственников Саши. У Беллы отец не вписан в документы. Для мамы – гражданки России – я бы нашла вариант с опекой. Хотя есть еще сложность, что поскольку временная семья, то отношение не всегда бывает хорошее. А детям нужна адаптация, социализация, им нужно, чтобы они чувствовали себя любимыми.
У Саньки редкая аллергия, на пшеничную муку. То есть белый хлеб, макароны и печеньки – это не наш путь развития. И вот сцена. Егор, который про аллергию ничего не слышал, моет посуду на кухне. Малышня прибегает за печеньем. Саша, как и все, хватает свою печеньку. Я успеваю перехватить, выдергиваю ее из рук и сую взамен кусок бородинского хлеба, поясняя: «Тебе никаких печенек, тебе только черный хлеб». Егор отрывается от посуды и ошарашенно поворачивается ко мне: «Таня! Что за расизм?!»
Из дневника Татьяны Фалиной
Руслан и Гудвин-Александр
Сейчас вся огромная Танина семья живет на два дома. У них есть трехкомнатная квартира. Чтобы опека разрешила взять Сашу и Беллу, пришлось искать съемное жилье, причем такое, чтобы хозяин разрешил сделать временную регистрацию детям. А это было очень сложно.
– Мне стыдно за приземленность, но я реально мечтаю о доме. Потому что все остальные мечты уже реализованы или реализуются.
Вот еду между колониями по тайге и думаю о том, что насколько я своей жизнью живу. Счастливая она на 100 % или нет? Наверное, стопроцентного счастья быть не может, но у меня точно ощущение, что это моя жизнь.
Она такая, какая нужна. Но реально мне очень не хватает дома. У меня на него грандиозные планы. Я бы хотела завести живность. Мечтаю о гусе, который бы гулял просто, как собака. Павлинов хочу. Хочу сделать кормушек по всему участку для белок и птиц.
Вообще в семье Фалиных всегда было много животных. Сейчас там живут три собаки и две кошки. Были мадагаскарские тараканы (и скоро будут еще, Таня обещала), попугай, ворона и даже цыплята. Самую большую собаку зовут Муха. История ее появления тоже достойна отдельного рассказа.
– Муха подошла ко мне в деревне на улице, ей было месяца три. Я на нее посмотрела и сразу поняла – моя собака. Говорю ей: пошли ко мне жить? Она аккуратно взяла меня зубами за подол, и так мы пришли домой. Собака оказалась умнейшая и сразу прижилась.
Что умнейшая, это было понятно сразу. Когда я пришла к Тане, меня сразу облаяли все собаки. Но хозяева только один раз сказали: «Это свои». И больше за все время разговора ни одна из собак ни разу не залаяла. Наоборот, все три время от времени подходили, «выпрашивая» ласку у нового человека в доме.
– А вы в детстве думали, что у вас будет такая необычная семья?
– Я всегда хотела детей. В подростковом возрасте это немного отпустило, потому что хотелось свободы и гулять, но, видимо, у меня с детства эта мечта сидела, и как только шансы на увеличение семьи появились, я стала их реализовывать.
И мне нравится этот «клан Фалиных»: непонятно, кто в каком родстве, но клан. Мне нравится такая разношерстная большая семья.
Забавно, но я ни одного дня не сидела в федеральной базе данных. Я никого не искала вообще. Я вообще ни разу не была готова к ситуации, что у нас семья расширится. Как муж говорит – дети у нас в семье появляются внезапно.
С другой стороны, есть принцип – если Господь дает, то берешь и тянешь.
У группы «Камеры бабочек» есть песня:
Ты знаешь, у нас будут дети
Самые красивые на свете,
Самые капризные и злые,
Самые на голову больные.
И там дальше слова:
Я буду их рожать каждую неделю,
Мир станет таким, как мы с тобой хотели…
Это – про нас.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML