Видели ли вы когда-нибудь, когда все, находящиеся в храме на службе, смеялись? Один раз я попала на такую службу. Это было на пасхальной неделе, на вечерней...
Что это была за служба! Не переставая пели и хор, и прихожане.
Стихиры Пасхи («Да воскреснет Бог и расточатся врази Его...») пропели, наверное, раз семь, и, наверное, столько же раз выбегал из алтаря батюшка с кадилом — он буквально бежал по периметру храма! — и восклицал не переставая: «Христос Воскресе!» И каждый раз он был одет в облачение другого цвета. Тетеньки с любопытством ждали, какого цвета облачение будет на этот раз. И, радостно шептали: «Зеленое!» или, в другой раз: «Фиолетовое!» Людей было немного, и от этого чувствовалась какая-то радостная, тихая сплоченность всех нас.
Это был настоящий праздник! У всех были улыбки на лицах, а у меня — шире всех. А когда бегал батюшка, тоже широко улыбаюшийся, и кричал: «Христос Воскресе!» — невозможно было не засмеяться. Особенно, когда он произносил это по-гречески, а некоторые пытались ответить тоже по-гречески: «Алифос анести», и все смеялись!
У взрослых редко бывают такие «разноцветные» и веселые праздники, это больше детская привилегия. Мы, стоявшие на этой службе, почувствовали себя Божьими детьми на празднике, и так радоваться, как дети, нам, взрослым, можно, наверно, только в храме, с Богом, с красными лампадками вокруг, с запахом ладана, с бесконечным пением стихир. И хотелось ко Христу бежать веселыми ногами и всех обнять, и радоваться, и веселиться!..