0Светлана и Антон Родионовы, владельцы собственной кондитерской в Нижнем Новгороде, раньше были волонтерами в детских домах, но брать приемных детей не планировали. Однако сейчас у них трое ребятишек: двое под опекой и одна кровная дочка. О том, как на пути к многодетной семье супругам пришлось решить квартирный вопрос, принять сложный диагноз приемной дочери и непонимание собственных родителей, Светлана рассказала корреспонденту фонда «Измени одну жизнь».
Все началось в 2011 году, когда Антон подружился с 11-летним Денисом, одним из воспитанников детского дома, где они со Светланой работали волонтерами.
«Мы взяли Дениса на майские выходные, сразу договорились с ним, что берем его в гости как друзья, называем друг друга только по именам, никаких «мама» и «папа». Но договоренности это одно, а то, что переживает ребенок, другое.
Он очень тяжело перенес возвращение обратно в детский дом после нескольких дней у нас, да и нам его уже не хватало, поэтому мы приняли решение оформить опеку. Все летние каникулы Денис провел с нами, а в октябре, когда документы были готовы, переехал к нам совсем», — рассказывает Светлана.
Денис стал первым ребенком в многодетной семье. Фото из архива семьи Родионовых.
Мама Антона, узнав о Денисе, сразу поддержала молодых супругов в их намерении оформить опеку над мальчиком, а вот родители Светланы не отнеслись к этой новости с пониманием, однако на решение приемных папы и мамы это никак не повлияло. Единственным моментом, который тогда серьезно беспокоил Светлану, было то, что им втроем придется жить в однокомнатной квартире, где не было достаточно места для молодой семьи со взрослым ребенком.
Когда Денис пришел в семью, эти страхи подтвердились: жить в таких условиях было очень непросто. Но через год ситуация улучшилась, и супруги перебрались в квартиру с двумя спальнями.
Жилищная проблема была почти единственной, так как адаптации у Дениса не было. «Мы с мужем еще даже не были женаты к моменту его появления, адаптация и притирка была, скорее, у нас между собой, а Денис будто всю жизнь жил с нами и хлопот никаких не доставлял», — вспоминает Светлана.
В школе Денис очень хорошо учился, участвовал во всех возможных видах самодеятельности, ходил на танцы, лепку из глины, песочную анимацию и даже в театральную студию. После школы парень окончил училище по специальности «плиточник-отделочник», сейчас работает грузчиком на рынке, планирует идти в строительную бригаду.
Позже, когда появились Ари и Оля, Денис очень о них заботился. Вот уже почти год старший сын живет отдельно, но, когда приезжает в гости к приемным родителям, с удовольствием играет с сестрами.
Рождение дочери послужило поводом взять в семью еще одного ребенка.
В 2016 году у Светланы родилась дочка Ари: «У меня появилось свободное время, и я поняла, что мы можем взять еще одного ребенка, как и планировали до моей беременности».
Подарите ребятам в детских домах шанс найти семью
В Инстаграме Светлана увидела пост о девочке Оле с гидроцефалией и умственной отсталостью, девочку собирались переводить в детский дом инвалидов: «В тот момент я ощутила, что этого ребенка надо спасать. За две недели я собрала все документы, и мы, преодолев 1000 километров, приехали за девочкой в Волгоград».
Однако первая встреча с Олей прошла не так радужно, как хотелось бы. Светлана осознавала, что ребенок — сложный, тяжелый, но не была морально готова к тому, что настолько.
«Больше всего меня почему-то беспокоило ее сильное косоглазие, что очень удивило мужа, ведь это был самый легкий из всех диагнозов. И в первый же день знакомства мы дали согласие», — говорит она.
В доме ребенка супруги навещали Олю каждый день, гуляли с ней на площадке и играли в зале. Светлану поразило, что девочка, которой было почти пять лет, не знала, что такое качели и горка, хотя они были на территории учреждения, не умела лепить куличики, спускалась по лестнице только за ручку, говорила невпопад и чаще просто бездумно повторяла одни и те же слова. Но при этом к концу пребывания в детском доме Оля, общаясь с будущими мамой и папой, уже научилась самостоятельно ходить по лестнице и считать ступени до десяти.
Олю собирались переводить в детский дом инвалидов.
Учитывая уровень развития Оли, ее адаптация в семье проходила очень тяжело. Приемным маме с папой приходилось приучать дочку к новой еде, к правилам гигиены — ко всему, что знает нормальный ребенок, выросший в семье. Любая попытка научить девочку чему-то новому воспринималась в штыки, с истериками, через «не хочу». Но как только Оля понимала, что ей нужно сделать, то делала это без проблем.
За два месяца дома девочка поправилась, научилась выражать свои желания словами, одеваться и перестала бояться пробовать новую пищу. В семье все научились гармонично жить уже в новом составе, и, кажется, что так было всегда.
«Наша Оля – это нежный цветочек, который совершенно не умеет злиться и обижаться. Потрясающее и крайне редкое качество», — отмечает Светлана.
По ее словам, гидроцефалия не мешает девочке жить полноценной жизнью, ведь сейчас это не смертный приговор, а просто вопрос медицины и лечения: «Для развития мозга мы ходим на микротоковую рефлексотерапию, Томатис-терапию, занимаемся по различным методикам, делаем упор на физическое развитие».
Светлана с Олей пережили откат, но терпеливо дождались рывка в развитии девочки.
Самым сложным для Светланы всегда было то, что развитие Оли шло рывками: «Вспоминаю март 2017. Оля полгода дома, ей пять лет, развитие на уровне полуторагодовалого ребенка. Тогда она без особенного удовольствия собирала пазл из шести элементов, а разукрашивание было для нее пыткой.
Затем март 2018, Оле шесть. Жуткий откат, меня накрыла апатия, и я не понимала, как и куда двигаться дальше: все знания стирались из памяти девочки моментально, мы никак не могли освоить цвета, привязанность оставалась у нее на нуле. Речь на уровне «я хочу, мне надо», собирает пазлы из шести элементов, нет тяги к новому, но уже и нет истерик.
А в 2019-м Оля стремительно, буквально за 2 месяца, перешла от 64 к 180 элементам в пазлах, выучила цвета, стала разукрашивать картинки в точности по образцу, сносно пишет прописи».
Отставание в развитии и жизнь в детском доме спровоцировало еще одну проблему – нарушение привязанности. Оля долго не видела разницы между ее родителями и любыми другим взрослыми, ко всем шла на руки, могла назвать мамой каждую женщину, которая даст ей конфету.
«Привязанность — это база отношений с миром для ребенка, которая формируется с рождения при постоянном положительном контакте, в первую очередь, с мамой, а в дальнейшем и другими родственниками. Это формирует у ребенка способность любить, логическое мышление, способность контролировать эмоциональные вспышки, испытывать самоуважение, умение понимать собственные чувства и чувства других людей, выстраивать границы, находить общий язык с другими людьми.
У детей из детского дома она нарушена в той или иной степени. И лезть с объятиями к такому ребенку – то же самое, что кормить диабетика конфетами», — пишет Светлана в своем блоге в Инстаграме alfa_mama.
Привязанность — это база отношений с миром для ребенка.
1. Ненавязчиво контролировать то, как проходят контакты ребенка с чужими людьми и объяснять, что нельзя проситься к ним на руки, рассказывать о необходимости соблюдать свои и чужие границы.
2. Не позволять окружающим людям нарушать границы ребенка, прикасаться к нему, дарить ему конфеты. Иногда это сложно и, может быть, придется достаточно жестко выстраивать границы при взаимодействии с незнакомыми людьми.
3. Не отдавать приемного ребенка сразу в детский сад, чтобы у него сформировалось правильное понимание того, кто такая мама, а кто – «другие тети».
«Отношения у наших детей сложились очень гармонично сами по себе. Денис всегда любил возиться с малышами, плюс я не нагружала его без надобности, поэтому Ари для него стала любимой сестрой. С Олей у Ари примерно равное развитие, Ари сейчас в некоторых вопросах опережает и вытягивает Олю, Ари более подвижная и эмоциональная, а Оля усидчивая и спокойная, неконфликтная. Они друг друга уравновешивают.
Денис — заботливый старший брат. Сестренки его обожают.
Мои дети учат меня любить их не за их достижения, а за то, что они просто есть. Я рада, что у меня есть любимое дело, моя кондитерская, трое прекрасных детей и любящий муж, без которого я бы со всем этим не справилась», — заключает Светлана.
Все фото — из семейного архива Родионовых.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML
