3
Как можно описать типичную российскую семью, ради чего вступают в брак, какую семью считают счастливой и есть ли идеальная модель – рассказывает старший научный сотрудник Института социальной политики Высшей школы экономики Юлия Лежнина.
– Типичная российская семья сегодня – это какая?
Юлия Лежнина
– В первую очередь стоит сказать, что мы, социологи, рассуждая об обществе, говорим скорее о трендах. И безусловно, любой может найти отклонения и сказать: «Ой, а у меня сосед не так живет, у него и мотивация, и ситуация другая». Но правило на то и правило, чтобы из него были исключения. Поэтому я буду говорить об изменениях, которые заметны.
Характеристик у современной семьи много, какие-то из них описывают ситуацию в большинстве российских семей: брак все еще чаще официальный, дети в семье – тоже норма (более того, такой нормой является двое детей) и т.д. А вот если говорить об отношениях супругов в семье, то они складываются очень по-разному, и нельзя сказать, что есть наиболее распространенная модель этих отношений.
Сегодня мы меньше говорим о семье расширенной. Россияне часто уезжают из городов, где родились и выросли, для учебы или в поисках работы, чтобы обеспечить лучшие условия жизни себе и своим близким. При этом члены расширенной семьи, клана перестают быть чем-то склеенным накрепко, и не только в части физического присутствия в жизни друг друга, но по характеру отношений.
Связи между родственниками ослабевают, уступают тесноте отношений с коллегами и друзьями. В свободное время с родственниками (помимо проживающих совместно) общаются уже далеко не все, а только 79% россиян, и это чаще женщины. Сегодня когда человек говорит о семье, то речь уже идет, в первую очередь, не о родительской, а о своей семье – супруге и детях. Сегодня семья – это те родственники, которые окружают нас ежедневно.
– Роль семьи в жизни людей как-то изменилась?
– Значимость семьи не ослабевает, семья была, есть и будет важна.
И большинство (66% населения) в первую очередь именно с семьей и детьми связывают понятие жизненного успеха, причем по мере уменьшения размера населенного пункта доля таковых нарастает.
В Москве этих людей меньше – 49%, так как в столице большой спектр и других амбиций – профессиональных, политических. Санкт-Петербург в этом вопросе скорее схож с провинциальными городами – 61%. В целом люди вне зависимости от места проживания гордятся своей семьей (85-89%).
А вот то, как семья организована, в каких формах существует, за что люди ценят ее сегодня, может отличаться от того, что было ранее. Безусловно, это самая инертная сфера нашей жизни, но и она не стоит на месте. Семья поддается изменениям последней, но рано или поздно сдается.
– Цифры, которые вы назвали, очень резонируют с представлением, что сегодня семья и брак в кризисе.
– Во-первых, нужно развести понятия кризиса семьи и кризиса института брака – это разные истории. Брак как норма потихонечку размывается, это правда, но остается доминантой. Большинство россиян (58%) состоят в браке, еще у 7% есть постоянные спутники жизни без регистрации отношений, 17% никогда не состояли в браке, 9% разведены и 10% – вдовы и вдовцы. В сельской местности и малых городах количество состоящих в браке выше. А вот в Москве, Петербурге и центрах субъектов высока доля тех, кто не состоит и никогда не состоял в зарегистрированном союзе (18-21%) и разведенных (11-12%).
Фото: Unsplash
Совместное проживание сегодня рассматривается как закономерный предварительный этап семейной жизни, появляется своего рода новая брачная траектория: первый брак начинается с совместной жизни и только потом регистрируется, регистрация повторного брака тоже может откладываться. Возраст вступления в брак постепенно повышается. Согласно данным Росстата, в 1980 г. возраст жениха и невесты был менее 25 лет в 62 и 71% случаев соответственно, а в 2013 г. – всего лишь 25 и 39%.
В качестве нормы официальный брак поддерживают как культурные, так и многие средовые условия: вопросы раздела совместного имущества, наследования, обязательств родителей перед детьми после развода и т.д. Как и наоборот, в том числе нормативная среда влияет, например, на отказ от формального заключения брака. Институт брака существует не автономно от отдельных правовых аспектов.
– А что еще изменилось за последние годы?
– Меняется, например, ситуация с гендерными ролями в семье: как распределяются роли между мужчиной и женщиной, чего они друг от друга ждут, как вообще уживаются. И здесь, с одной стороны, все меняется уже давно: казалось бы, размывается традиционная роль мужчины-кормильца и женщины-хранительницы очага, усиливается позиция женщины в обществе и ее роль, в том числе в паре.
Но что примечательно, в этом вопросе нет однонаправленного линейного продвижения: наблюдаются как усиление позиций женщин, так и определенные откаты этого процесса, особенно в периоды кризисов, усиливается запрос на традиционные роли женщин в благополучных слоях населения.
В начале 2000-х годов и в крупных, и в малых городах практически половина россиян (45%) поддерживала консенсусную модель семьи, когда нет кого-то главного и решения принимаются совместно, а 25% – прагматическую модель, в которой важные решения в семье принимает тот, кто лучше других ориентируется в современной ситуации. Традиционную, патерналистскую модель, в которой ведущая роль в семье принадлежит мужчинам, поддерживала четверть населения (25%). Утилитаристская модель, где глава семьи – тот, кто вносит наибольший вклад в семейный бюджет, в разные годы наименее популярна, около 10%. При этом мужчины во всех регионах чаще ориентированы на патерналистский, а женщины на консенсусный тип семьи.
Сегодня соотношение примерно такое же, и в современной семье сохраняются традиционные гендерные роли (мужчина – кормилец, а женщина – хозяйка и мать). Но в целом равными (35%) стали доли тех, кто придерживается совместного участия в вопросах жизни семьи, и тех, кому ближе модель, где мужчина – глава.
При этом, в отличие от крупных городов и даже Петербурга, где больше половины женщин и мужчин придерживаются консенсусной модели, парадокс наблюдается в Москве: женщины чаще мужчин предпочитают патерналистскую, традиционную модель (38% женщин и 33% мужчин).
Фото: Unsplash
– А с чем связан такой откат у женщин к традиционной роли?
– С одной стороны, это отсутствие у большинства женщин привычки брать на себя ответственность за положение семьи, в том числе в кризисные моменты. Сейчас я говорю именно о среде молодежи, которая как раз уже жила в новых реалиях, нежели женщины 90-х.
С другой стороны, на это же работает и то, что женщины обеспечивают решение большого количества проблем в самой семье: жизнь усложняется и обеспечение повседневного бытования семьи – это большая и сложная задача, которая требует порой нетривиальных навыков. И здесь есть в чем себя реализовать и проявить свой творческий потенциал.
– Какие еще типы семей есть сегодня?
– Есть семьи, ядром которых становятся дети. Есть семьи, которые существуют вокруг ведения хозяйства, налаженного быта, семья в этом случае представляет собой «хозяйственную ячейку». Есть система отношений, где люди рассматривают друг друга в первую очередь как сексуальных партнеров. Примерно по 20% россиян считают такие модели семей идеальными.
А есть «семья как зона комфорта», когда дом – это комфортная повседневная среда, где люди – друзья и им друг с другом удобно. Эта модель формируется сейчас как раз преимущественно среди молодежи из мегаполисов. Но это не про «душа в душу» и «друг в друге раствориться». Это комфорт: с этим человеком надежно, спокойно, удобно в повседневном взаимодействии. О ней мечтает около трети населения. Столько же в качестве идеала рассматривает, в первую очередь, хозяйственные функции семьи.
То есть у россиян есть разные предпочтения, и это нормально, что и желаемые модели семьи у них тоже разные. Нет семей, которые хуже или лучше, просто они разные. И под свои предпочтения люди подбирают партнеров и выстраивают жизнь так, как им кажется максимально подходящим. Для кого-то благо – это ребенок, и он становится центром семьи, для кого-то счастье – когда дом полная чаша, а для кого-то – собственная автономность.
Нужно понимать, что счастье у каждого свое. И толерантность к разным формам семейной жизни – это тренд последних десятилетий. Каждая семья может быть счастлива по-своему.
Все модели, которые я назвала – условные «чистые» типы. Это просто точки приоритетных предпочтений, а на практике они несколько смешиваются.
– А раньше таких типов семей не было?
– С либерализацией сознания, появлением свободы самовыражения и просто социальными трансформациями последних 30 лет произошло определенное ослабление рамок. И сейчас мы более толерантны к неодинаковости, нешаблонности, чем это было 30 лет назад. Т.е. хорошо – это не только «влюбился, женился, родил двух детей и до конца своей жизни вместе».
Раньше практики тоже были разными: где-то была любовь до конца дней, где-то была личная история мужчины и женщины, которая перетекала в семью для детей, а где-то выдерживание шаблона при внутренней «несчастливости». При этом внешний облик хорошей семьи был в целом значительно больше унифицирован.
Фото: Unsplash
Сейчас нормы не настолько жесткие, есть представления, что люди разные, что живут они по-разному, радует их разное и все они имеют право на их персональное индивидуальное счастье.
– То есть теперь за долгую жизнь семьи отвечает сама семья?
– А это как раз вопрос о том, что для человека есть семья. Это же не только взаимоотношения между мужчиной и женщиной, это еще и ряд сопутствующих задач – рождение и воспитание детей, обеспечение хозяйственной составляющей, где супруг рассматривается в разных ролях – и друг, и хозяин, и отец или мать детей – то есть много чего примешивается к личным отношениям супругов.
И все зависит от ядра, приоритетов, вокруг которого семья держится, оно должно быть актуальным всегда. Если семья крутится вокруг какого-то хозяйства, то это как раз хорошо – всю жизнь вокруг одной совместно наполняемой чаши. Если мы говорим о семьях, которые существуют ради детей, то в них бывает кризис, когда дети вырастают и улетают из гнезда. Если семья держится вокруг комфорта, то когда он пропадает по разным причинам, мужчина и женщина могут решиться на разрыв отношений. Особая история с семьями, где отношения построены только на чувствах. Вопрос продолжительности супружеского союза – это вопрос того, что его участники в нем ценят.
– А здесь есть место любви? Или достаточно уважения и удобства?
– Любовь – это очень сложный показатель для исследования, в том числе для самих респондентов. Есть данные, что в начале 2000-х годов только 5% женщин в возрасте от 17 до 50 лет говорили, что встретить настоящую любовь не входит в их жизненные планы.
Сегодня же встреча с настоящей любовью – лишь 12-й из 14 жизненных приоритетов россиян, среди таких, как например, получить хорошее образование, иметь свою отдельную квартиру, дом, открыть собственное дело, иметь хороших детей; жить в достатке, иметь хорошее здоровье, стать уважаемым и известным человеком и так далее.
Сегодня мечты о любви даже у молодежи вытеснены надеждами на достаток, здоровье и справедливое общественное устройство.
В то же время хорошая семья занимает 4-е место в этих приоритетах и является мечтой для 17% россиян.
– А как меняется отношение к детям?
– Согласно данным ФНИСЦ РАН 2014 года, только 55% россиян хотели бы иметь детей. Из них 10% – одного ребенка, 30% – двоих и 15% – больше двух, то есть сегодня для россиян, желающих стать родителями, идеальное число детей – двое. У трети (34%) уже есть один ребенок, еще у трети (34%) – двое и у 7% – более двух.
Основные приоритеты в воспитании детей для россиян – это образование, деловые качества (деловая хватка и профессия, обеспечивающая «кусок хлеба»), сознательность (гражданская позиция, демократические ценности, умственные способности), толерантность (вера в Бога, терпимость), стойкость и умение постоять за себя, честность и доброта, самодисциплина.
У москвичей отмечается несколько более сильная ориентация на воспитание у детей веры в Бога и терпимости, впрочем, как и желание развить деловую хватку и гражданскую позицию.
При этом, вне зависимости от типа семьи, дети продолжают быть точкой инвестиций в семьях. И о чем бы мы ни говорили: образовании, здоровье, отдыхе, инвестиции в детей имеют больший приоритет по сравнению с инвестициями в жизнь родителей. Лечить за деньги мы будем детей, а не себя, и вкладывать в их образование и отдых тоже больше, чем в свое. И нет никаких предпосылок, что будет что-то меняться.
– А если говорить об инвестициях со стороны государства? Какое направление нужно развивать в первую очередь, на ваш взгляд?
– На мой взгляд, однозначно нужно поддерживать систему материнства и детства. При этом нужно понимать, что инвестирование в человеческий капитал доступно далеко не всем и максимальная отдача от инвестиций в человеческий капитал – это инвестиции в дошкольном возрасте. То есть, чем раньше вы инвестируете в ребенка, тем выше будет отдача на условный рубль от таких вложений.
Фото: Unsplash
А инвестиции в детей дошкольного возраста у нас вообще выпадают из зоны внимания государства: дошкольная инфраструктура весьма ограничена и выстроена по принципу пригляда и надзора, а не образования и воспитания. Соответственно, эту функцию инвестиций в детей государство не выполняет. И мы понимаем, что благополучные слои населения имеют ресурсы и оплачивают вложения в ребенка, в отличие от тех, у кого ресурсов нет. Это будет только усиливать неравенство россиян из разных социальных слоев.
В этой связи мне кажется более эффективным создание именно доступных институтов, связанных с образованием и воспитанием детей. Детские сады должны предусматривать образование. Утрата яслей – это тоже потеря для нашей социальной политики. И здесь вопрос не только в высвобождении времени и ресурсов женщин, но и вопрос компетенций у родителей, чтобы самим заниматься ребенком. Соответствующие представления и желание есть далеко не у всех.
– Можно предположить, в какую сторону семья будет развиваться дальше?
– Создание счастливой гармоничной семьи для россиян сегодня – это одна из жизненных задач, которую каждый должен для себя решить. Она в меньшей степени связана с мечтаниями или особенными амбициями и скорее является нормой. В ближайшее время ситуация сильно не изменится. Будет лишь происходить поиск оптимальной для каждого конкретного случая модели семьи. Это, по сути, часть поиска собственного счастья.
Наблюдаемые откаты к традиционным представлениям, которые мы отмечаем, – это определенный сигнал о том, что мы не будем уходить от них далеко. При этом разнообразие микромоделей семейных отношений будет развиваться, и именно через их неодинаковость и многообразие мы и будем искать пути развития семьи.
Источник данных: общероссийские репрезентативные исследования Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук 2003-2018 гг.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML