7
Во вторник, 17 июля исполнилось сто лет со дня расстрела семьи последнего российского императора Николая II и четырех их приближенных. Что писал царь, его жена в своих дневниках, о чем рассказал первый следователь по делу об убийстве в своей книге, как России сообщили о расстреле – герои и антигерои истории о гибели царской семьи о том, что произошло в Ипатьевском доме Екатеринбурга летом 1918 года.
Последний император России Николай II отрекся от престола 15 марта (по новому стилю) 1917 года в Пскове. Его жена Александра Федоровна, сын и наследник Алексей, и четыре дочери – Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия – находились в это время в Царском Селе. Семья воссоединилась через неделю – 22 марта. Днем ранее Временное правительство объявило, что Николай и его родственники находятся под арестом. Так началось почти полуторагодовое заключение Романовых. В августе правительство Александра Керенского решило переправить императорскую семью вглубь страны – в Тобольск. Ранней весной 1918 года город перешел под контроль большевиков, а в конце апреля новые власти перевезли Николая, его жену и дочь Марию в Екатеринбург, где им выделили так называемый «Дом специального назначения», ранее принадлежавший инженеру Николаю Ипатьеву. Остальные Романовы и доктор Евгений Боткин остались с больным царевичем Алексеем. Они присоединились к родителям лишь месяц спустя. К середине лета 1918 года к Екатеринбургу подошли части Чехословацкого корпуса и белогвардейцев. Чтобы не допустить освобождения царской семьи, Советские власти решили расстрелять всех узников Ипатьевского дома. Приговор был приведен в исполнение в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.
Из дневника Николая II, 30 апреля (17 апреля по старому стилю) 1918 года:
– В 8.40 прибыли в Екатеринбург. Часа три стояли у одной станции. Происходило сильное брожение между здешними и нашими комиссарами. В конце концов одолели первые, и поезд перешел к другой – товарной станции. После полуторачасового стояния вышли из поезда. Яковлев передал нас здешнему областному комиссару, с которым мы втроем сели в мотор и поехали пустынными улицами в приготовленный для нас дом – Ипатьева. Дом хороший, чистый. Нам были отведены четыре большие комнаты: спальня угловая, уборная, рядом столовая с окнами в садик и с видом на низменную часть города, и, наконец, просторная зала с аркою без дверей. Долго не могли раскладывать своих вещей, так как комиссар, комендант и караульный офицер все не успевали приступить к осмотру сундуков. А осмотр потом был подобный таможенному, такой строгий, вплоть до последнего пузырька походной аптечки Алике (Александры Федоровны Романовой – «Правмир»). Это меня взорвало, и я резко высказал свое мнение комиссару.
Из дневника Николая II, 23 мая (10 мая по старому стилю) 1918 года:
– Утром нам в течение одного часа последовательно объявляли, что дети в нескольких часах от города, затем, что они приехали на станцию, и, наконец, что они прибыли к дому, хотя их поезд стоял здесь с 2 часов ночи! Огромная радость была увидеть их снова и обнять после четырехнедельной разлуки и неопределенности. Взаимным расспросам и ответам не было конца. Очень мало писем дошло до них и от них. Много они, бедные, перетерпели нравственного страдания и в Тобольске, и в течение трехдневного пути.
Из дневника Александры Федоровны Романовой, последняя запись от 16 июля 1918 года:
– Вторник. …Каждое утро Комендант приходит в наши комнаты. Наконец по прошествии недели снова принесли яйца для Бэби (царевича Алексея – «Правмир»). …Внезапно прислали за Ленькой Седневым (товарищ царевича Алексея – «Правмир»), чтобы он пошел и попроведовал своего дядю, и он поспешно убежал, гадаем, правда ли все это и увидим ли мы мальчика снова…
Сообщение президиума областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Урала:
– Ввиду того, что чехословацкие банды угрожают столице красного Урала, Екатеринбургу; ввиду того, что коронованный палач может избежать суда народа (только что обнаружен заговор белогвардейцев, имевший целью похищение всей семьи Романовых), Президиум областного комитета во исполнение воли народа, постановил: расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного перед народом в бесчисленных кровавых преступлениях. Постановление Президиума областного совета приведено в исполнение в ночь с 16 на 17 июля. Семья Романовых переведена из Екатеринбурга в другое, более верное место.
Войска сибирской Белой армии и Чехословацкого корпуса вошли в Екатеринбург всего через неделю после расстрела – 25 июля. Уже 30 июля началось первое следствие по делу об убийстве царской семьи, с февраля 1919 года его вел следователь по особо важным делам Омского окружного суда Николай Соколов. Он руководствовался правилами уголовного судопроизводства Российской империи, а результаты своих изысканий опубликовал уже в эмиграции в 1924 году отдельной книгой. Красная армия отбила Екатеринбург 15 июля 1919 года, но работу над материалами дела, в том числе опросами свидетелей, Соколов продолжал до самой смерти в 1924 году. Его книга стала источником значительной части информации о расстреле Николай II и его родных.
Николай Соколов, следователь по особо важным делам Омского окружного суда (из книги «Убийство царской семьи»)
Николай Соколов
– Скорбные страницы о страданиях Царя говорят о страданиях России. И, решившись нарушить обет моего профессионального молчания, я принял на себя всю тяжесть ответственности в сознании, что служение закону есть служение благу народа. Знаю, что в этом исследовании на многие вопросы не найдет ответов пытливый ум человеческий: оно по необходимости ограничено, ибо основной его предмет – убийство. Но потерпевший от преступления – носитель власти верховной, правивший многие годы одним из могущественнейших народов.
Как и всякий факт, оно свершилось в пространстве и времени и, в частности, в условиях величайшей борьбы народа за свою судьбу. Оба эти фактора: личность потерпевшего и реальная действительность, в условиях которой свершилось преступление, – придают ему особый характер: явления исторического.
В советское время официально историей расстрела царской семьи никто не занимался. Однако впервые останки, предположительно принадлежавшие последнему российскому императору, были обнаружены еще в конце 70-х годов. Их нашли уральский геолог Александр Авдонин и киносценарист Гелий Рябов, соавтор милицейского сериала «Рожденная революцией». Неформальным инициатором поисков выступил покровительствовавший Рябову министр внутренних дел СССР Николай Щелоков. По словам его дочери Ирины, ее отец хотел похоронить царские останки, однако в итоге Рябов и Авдонин вернули найденные в Поросенковом логу кости в раскоп. Публично о своем открытии Гелий Рябов объявил лишь в 1989 году.
Гелий Рябов, писатель, киносценарист и режиссер, обнаруживший останки царской семьи (интервью в газете «Московский комсомолец», октябрь 2015 года):
Гелий Рябов
– В 1976 году, направляя меня в командировку в Свердловск – требовалось показать местным работникам милиции новую серию «Рожденной революцией» и узнать их мнение о фильме, – Щелоков (Николай Щелоков – министр внутренних дел СССР в 1966-1982 годах – «Правмир») напутствовал меня следующей фразой: «Когда я проводил там совещание, то первым делом попросил отвезти меня в дом Ипатьева. «Хочу, – говорю, – постоять на том месте, где упали Романовы…» Эти слова потрясли меня до глубины души. Не укладывалось в голове: член ЦК и говорит вдруг такие слова. Приехав в Свердловск, я тоже попросил отвезти меня в дом Ипатьева. И понял, что это меня уже никогда не отпустит. С той поездки, собственно, все и началось.
Когда я решил обнародовать наше открытие, я наивно полагал, что это будет способствовать примирению, подведет черту под нашим прошлым, под гражданской войной. Но я не учел, что эта война перманентна и бесконечна.
В определенный момент я пришел к мысли о том, что если бы знал, чем все это обернется, то, наверное, не стал бы раскрывать место захоронения царской семьи. Потому что это ни в коей мере не способствовало консолидации нашего общества, напротив – вызвало яростное размежевание.
К официальным раскопкам под Екатеринбургом летом 1991 года сразу подключилась прокуратура Свердловской области, а два года спустя – уже при новой российской власти, в 1993 году – Генпрокуратура России возбудила уголовное дело об убийстве Николая II, его жены, детей и приближенных. Следствие возглавил криминалист Владимир Соловьев. Он участвовал во всех новейших расследованиях обстоятельств расстрела в Ипатьевском доме, курировал работу экспертов, встречался с патриархом Алексием II, однако убедить иерархов Русской Православной церкви ему так и не удалось. РПЦ настаивала на том, что доказательств недостаточно и требовала исключить любые сомнения в подлинности найденных под Екатеринбургом останков. Кроме того, невыясненным оставалось нахождение тел царевича Алексея и его сестры Марии – их обнаружили лишь в 2007 году.
Владимир Соловьев, старший следователь-криминалист Следственного комитета России, руководитель расследования убийства царской семьи (интервью в газете «Московский Комсомолец. Санкт-Петербург, октябрь 2015 года):
Владимир Соловьев
— После вскрытия захоронения [в 1991 году] остатки тел увезли в судебно-медицинскую экспертизу Свердловской области, где и исследовали. Сначала судебные медики и антропологи пытались сложить фрагменты костей друг с другом. В течение года мельчайшие осколки склеивали воском. В итоге у них получилось 9 скелетов. В числе первых была проведена стоматологическая экспертиза остатков зубов. И выяснилось, что форма зубов и их строение у скелетов, которые предположительно принадлежат Александре Федоровне и царевнам, необычны для жителей Урала. Но зато очень близки к тому, что наблюдается в Западной Европе, уроженкой которой и была императрица. В 1992 году провели и генетическую экспертизу. Тогда образцы костной ткани всех девяти человек доставили в лабораторию МВД Великобритании. Свою кровь для исследования дал родственник Николая II — муж английской королевы Елизаветы II принц Филипп — и родственники царской семьи по линии английской и датской королевских семей. Оказалось, что мужчина, останки которого обнаружили неподалеку от Екатеринбурга, — ближайший родственник представителей Датского королевского дома (Николай II, как известно, сын датской принцессы), а женщина — ближайшая родственница Английского королевского дома (Александра Федоровна была внучкой королевы Виктории). Трое девушек являются их детьми.
Ровно через 80 лет после расстрела царской семьи – 17 июля 1998 года – останки Николая II, Александры Федоровны и трех их дочерей были похоронены в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. Первый президент России Борис Ельцин произнес в их память торжественную речь. Однако Патриарх Алексий II воздержался от участия в церемонии. И руководитель государства, и глава церкви призывали российское общество к примирению и согласию, однако их оценки результатов работы следователей и правительственной комиссии, изучавшей историю убийства Романовых, разошлись. Это противоречие сохраняется до сих пор.
Борис Ельцин, президент России (на церемонии захоронения останков царской семьи в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга 17 июля 1998 года):
– Восемьдесят лет минуло со дня убийства последнего российского императора и членов его семьи. Долгие годы мы замалчивали это чудовищное преступление, но надо сказать правду: расправа в Екатеринбурге стала одной из самых постыдных страниц в нашей истории. Предавая земле останки невинно убиенных, мы хотим искупить грехи своих предков. Виновны те, кто совершил это злодеяние и те, кто его десятилетиями оправдывал. Виновны все мы. Нельзя лгать себе, объясняя бессмысленную жестокость политическими целями. Расстрел семьи Романовых – результат непримиримого раскола в российском обществе на своих и чужих. Его последствия сказываются и поныне. Захоронение останков жертв екатеринбургской трагедии, прежде всего, акт человеческой справедливости. В нем символ единения народа, искупления общей вины. Перед исторической памятью народа в ответе мы все, и потому сегодня я не мог сюда не приехать. Как человек и как президент я должен быть здесь. Я склоняю голову перед жертвами безжалостного смертоубийства.
Алексий II, Патриарх Московский и Вся Руси (телевизионное обращение 14 июля 1998 года):
Патриарх Алексий II
– Суждение по вопросу принадлежности «екатеринбургских останков» в среде церковной и светской общественности оказалось разделенным и приобрело явно болезненный, конфронтационный характер. В этой ситуации Священноначалие Русской Православной Церкви, имеющее своим долгом заботу о единстве Церкви и содействие гражданскому миру и согласию, воздерживается от поддержки той или иной точки зрения, а следовательно, и от такого участия в церемонии захоронения «екатеринбургских останков», которое могли бы расценить как признание их принадлежности Царской Семье.
Мне хорошо известно, что такая позиция Церкви некоторыми не принимается. Этим людям хотел бы особо разъяснить, что любые самые, казалось бы, убедительные научные доводы не могут поставить точку в деле о «екатеринбургских останках» до тех пор, пока существуют не менее весомые научные возражения. Долг Церкви – познать волю Божию, а она раскрывается в соборном согласии епископата, клира и народа Божия, то есть всей Полноты Церковной. И в этой связи особую ответственность на нас налагает то, что предстоящий Поместный Собор нашей Церкви будет рассматривать вопрос о возможности канонизации Царской Семьи. Если Император и его близкие будут причислены к лику страстотерпцев, то их останки будут почитаться как святые мощи, и совершенно немыслимо, чтобы в Церкви отсутствовало согласие относительно их подлинности.
В 2000 году Архиерейский собор Русской православной церкви постановил прославить семью последнего российского императора как царственных страстотерпцев. С этого момента вопрос о подлинности останков царской семьи приобрел отчетливый религиозный характер: церковь должна была быть уверена в обретении подлинных мощей страстотерпцев. Дело об убийстве царской семьи возобновлялось дважды: в 2007 году после обнаружения под Екатеринбургом предполагаемых останков Алексея и Марии Романовых и в 2015 году – по настоянию Патриарха Кирилла, призывавшего провести расследование в тесном контакте с церковью.
Кирилл, Патриарх Московский и Всея Руси (речь на открытии конференции «Дело об убийстве Царской семьи: новые экспертизы и архивные материалы. Дискуссия» 27 ноября 2017 года):
Патриарх Кирилл
– На протяжении долгих лет Церковь отклоняла всякие предложения согласиться с результатами тех экспертиз, которые были проведены в 90-е годы. Эта позиция подвергалась критике, в том числе публичной. Но единственное, что нас останавливало от того, чтобы признать результаты проведенных экспертиз, — это непрозрачность исследовательского процесса и полное нежелание включить в этот процесс Церковь. То есть нам предлагалось просто поверить в результаты проведенных исследований, — естественно, Церковь это не устраивало. С течением времени ситуация изменилась, и я, обсуждая эту тему с президентом нашей страны Владимиром Владимировичем Путиным, сформулировал условия, при которых Церковь могла бы серьезно рассматривать результаты экспертизы. Наша позиция заключалась в следующем: весь процесс нужно повторить заново, и с самого начала до конца Церковь не должна наблюдать со стороны, — она должна быть включена в этот процесс. В первую очередь мною был поставлен вопрос о необходимости эксгумации тела государя императора Александра III, отца императора Николая II, с тем чтобы можно было заново провести соответствующие генетические экспертизы.
Сообщение Следственного комитета России 16 июля 2018 года:
– Для выяснения всех обстоятельств гибели и захоронения членов царской семьи, разрешения споров, возникших в связи с идентификацией останков группы лиц, обнаруженных под Екатеринбургом, следствием заново исследованы все обстоятельства, имеющие значение для дела, проведен комплекс следственных действий и экспертных исследований.
В настоящее время заключениями комплексных комиссионных молекулярно-генетических экспертиз подтверждена принадлежность обнаруженных останков бывшему Императору Николаю II, членам его семьи и лицам из их окружения.
Сразу после объявления о результатах последней генетической экспертизы 16 июля 2018 года председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда поблагодарил Следственный комитет за открытость и взаимопонимание и заявил, что итоги работы экспертов будут переданы Священноначалию Русской Православной церкви для последующего рассмотрения. Но главное в истории семьи последнего российского императора не признание подлинности «екатеринбургских останков». Для верующих важен пример благочестия и следования евангельским заповедям, который царственные страстотерпцы подали во время заточения и гибели.
Кирилл, Патриарх Московский и Всея Руси, речь на открытии XXVI Международных Рождественских образовательных чтений «Нравственные ценности и будущее человечества»:
– Словно в награду за любовь, царившую в этой семье, они остались неразлучны и в смерти. Христианские нравственные идеалы были для них выше царской короны. Не принадлежность к царскому или дворянскому роду считали они признаком благородства, но чистоту помыслов и чистоту души.
На ум приходят проникновенные и очень трогательные строки из письма великой княжны Ольги Николаевны: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь…».
Иногда спрашивают, за что канонизировали Царскую семью. Именно за это! Достаточно поставить себя на место людей, приговоренных к смерти, — которые пребывали на вершине власти, а потом были не только лишены всяких прав, но и сделались предметом издевательств. Но и в этом состоянии крайнего уничижения они прощали врагам и молились за них, а значит, явили подлинную нравственность, которая была максимально выражена в подвиге страстотерпчества.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML