«Ничего не могу есть, в кишечнике огромный метастаз»

14.07.2018 1:42

Кате 24 года. И последние несколько дней 24 часа в сутки она находится рядом с мамой в частной клинике. У ее мамы рак. Болезнь обнаружили еще в 2010 году. Врачи сказали: «Осталось недолго. С таким диагнозом не живут». А они вместе, мама и дочь, борются с раком уже 8 лет.

Внезапно вырос живот, как у беременной

«Моя мама всю жизнь верила в меня и всегда была рядом. Сейчас для нас настало очень тяжелое время. Но я так же верю в маму, как она в меня на протяжении многих лет. Она мне очень нужна. У меня никого нет, кроме нее! Помогите мне спасти мою маму!» – в голосе Кати, тонком, похожем на детский, боль и слезы. Она едва может говорить…

«Новый, 2010, год мы отмечали за городом, на природе. Я почувствовала себя нехорошо. Такая неприятная слабость. Через месяц я заметила, что живот сильно вырос, и я с трудом натягиваю брюки. А еще через 3 дня брюки вообще не застегнулись. Живот был, как у беременной на последних сроках. Вызвали скорую. Меня отвезли в больницу. Там месяц обследовали, показывали разным врачам. Поставили диагноз – асцит (брюшная водянка). В онкоцентре рядом с больницей сдала анализы на онкомаркеры. Анализ показал рак яичников. 4-я стадия. Метастазы в пупок. Сделали химиотерапию. Удалили матку с придатками. Консилиум врачей дал мне I группу инвалидности.

Поскольку моя единственная дочка была еще совсем маленькая и у нее, кроме меня, только старенькая бабушка – моя мама – я решила обязательно выжить. Я очень старалась. Перечитала и перепробовала все методики, все способы питания. Чего только не пробовала: соковую терапию, пророщенную пшеницу… Перечитала гору литературы. Мне казалось, у меня получается бороться с болезнью!» – говорит Елена.

Ее отправили домой – умирать

Ремиссия продолжалась год. Елена была под постоянным наблюдением онколога, каждые 2-3 месяца – УЗИ, онкомаркеры. Состояние было стабильным. И вдруг – рецидив. Метастазы в забрюшинных и паховых лимфоузлах. После нескольких курсов химиотерапии опять ремиссия. Она продолжалась до 2013 года, пока в забрюшинных лимфоузлах не обнаружили новые метастазы. В этот раз убрать их с помощью «химии» было гораздо сложнее.

Елена с дочерью Катей

В 2014 году ее состояние опять резко ухудшилось. «Мама каждый день гуляла, утром и вечером. И вдруг не смогла больше гулять. Она перестала чувствовать ногу, потом руку, потом половину тела. А вскоре перестала открывать глаза и вставать, – рассказывает Катя. – На МРТ обнаружили опухоль в головном мозге размером четыре на четыре сантиметра. Врачи сказали, что маме осталось жить максимум 2 недели. Они отправили ее домой. Умирать».

Но Катя решила попробовать найти врача, который бы прооперировал Елену. Все, к кому обращалась, отказывались. Только в Центре нейрохирургии им. Бурденко согласились помочь.

«Мне пришлось написать заявление, что если что-то случится во время операции, то вся ответственность будет на мне. До операции врач назначил маме препарат дексаметазон, который должен был убрать отек вокруг опухоли. После уколов отек действительно стал спадать. Мама постепенно приходила в себя, но, так как опухоль затрагивала участки мозга, была не в себе… Она кидалась кружками, помидорами, путала слова. Я могла ее покормить, а она говорила мне через несколько минут: “Что ты меня не кормишь?”» – рассказывает Катя.

Потом Елену прооперировали. Все прошло хорошо. В больнице она провела 3 недели. Заново училась ходить, говорить. С ней работали психологи. Она полностью восстановилась, все вспомнила. Елене провели курс лучевой терапии с помощью аппарата «Кибернож», чтобы убрать все раковые клетки. И она вернулась домой.

Врачи выписали ее из больницы «в удовлетворительном состоянии, под наблюдение невролога и онколога по месту жительства». Наблюдали за состоянием Елены и в онкоцентре им. Блохина. Каждые три месяца делали МРТ, следили за уровнем онкомаркеров.

После часа «химии» рвет две недели

В 2016 году Елену снова стала мучить боль, как ей казалось, где-то в районе прямой кишки. Она прошла обследование у всех врачей, сдала анализы. Уровень онкомаркеров был повышен. Обнаружился новый метастаз. На этот раз в пояснично-крестцовом отделе. Операцию по удалению образования корешков конского хвоста провели в клинике Бурденко.

«Я всеми силами старалась выжить, – говорит Елена. – Почти никого из тех, кто начинал со мной лечиться в 2010 году, не осталось в живых. “Химия” не всегда и не всем помогает. А мне помогала, может быть, потому, что я очень хотела жить, не могла оставить дочь одну. И каким-то чудесным образом каждый раз получалось».

Последнюю «химию» в онкоцентре им. Блохина Елене сделали 6 июня. «Меня предупреждали, что она сложная, рвотная, но я не думала, что мне будет так плохо: после часа химиотерапии рвет уже 2 недели. От любой еды. Совершенно ничего не могу есть. Кишечник как будто сжался, там огромный метастаз. Я очень худая», – говорит Елена.

Состояние Елены стремительно ухудшалось. В федеральном онкоцентре нет формата экстренной госпитализации, только плановая. Было принято решение положить Елену в частную онкоклинику. Госпитализация, реанимационные мероприятия и парентеральное питание для Елены стоят 450 000 рублей. У семьи нет таких денег. Давайте поможем Елене жить.

Одна из программ нашего фонда называется «Ре-Миссия Жить». В рамках ее мы помогаем онкобольным взрослым и детям получить необходимое лечение. Помочь можете и вы, перечислив любую сумму или подписавшись на ежемесячное регулярное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.

Перейти на страницу сбора на сайте фонда

Источник