1
Преподобная Мария Египетская — одна из самых великих святых за всю историю христианства. Не много подвижников удостоены особой чести семидневного поминовения в покаянное время Великого поста перед Пасхой. И среди них только одна женщина — преподобная Мария. Необычна её жизнь, необычен и путь её обращения к Богу, исключителен её духовный подвиг и его плоды. Её житие на Руси было одним из любимых домашних чтений, а во время Великого поста оно ещё и целиком прочитывалось в Церкви. С чем это связано? Судьба Марии Египетской — один из самых глубоких примеров покаяния и одновременно напоминание о неиссякаемой любви Бога к человеку.
Содержание статьи
Великим постом слова о Марии Египетской обязательно звучат в храмах. Как правило, говорится о её обращении от греха, о долгом покаянии в пустыни. Но одно слово о ней запоминается как-то особенно, оно сродни хорошему иконописному образу. Это проповедь Свмч. Серафима (Чичагова) «О призыве Божием». Наверное, не все знают об этом наставлении * , поскольку имя Преподобной Марии не вынесено в его заглавие, но посвящено оно большей частью этой святой. И вот, в нём есть строка, ёмкая и глубокая, передающая суть её истории и одновременно позволяющая увидеть известное, как будто, в первый раз, уже не как цепочку событий, а как истинное чудо, совершённое Богом. Вот что говорит Свмч. Серафим: «…по прошествии 47 лет старец-инок Зосима однажды встретил её в пустыне ночью, эту — из великих грешниц — великую праведницу…».
Обычно о преп. Марии Египетской говорят как о «помилованной» Богом, и это верно. Но так почувствовать и передать безмерность милосердия Божия удаётся не часто. Ведь что означают слова Свмч. Серафима, что увидел он? — Да то, что прошлого Преподобной Марии просто нет… Нет блудницы. Есть величайшая святая! Та, что вошла в рай вместе с девами.
В отношении греха «долгопомнящими» являются только человеческая душа и человеческое суждение. Божия мера иная. Для Христа нет «оставивших Его» апостолов, нет «отрекшегося от Него» Петра, нет «сочувствовавшего избиению архидиакона Стефана» Павла, а есть лишь ученики и первоверховные апостолы Пётр и Павел. Истинное прощение, то, которому и научает нас Господь, бывает полным, навсегда изглаживающим то, что было вчера. Оно-то и делает возможным переход кающегося человека в иное состояние; переход, который может показаться «немыслимым», «слишком щедрым» и едва ли не «мифическим» для души скупящейся: из великих грешниц — великая праведница! «Да как так?! Ведь она…» или: «Ладно, пусть она — святая, но какой страшный пример, однако!»
Да не покажется всё это утрированием или сомнительным смещением акцентов. Однажды мне пришлось услышать в замечательной проповеди о моей святой слова неожиданные и, видимо, поспешные: «Сколько теперь в России таких вот «Марий Египетских»!» — «Сколько?» — хотелось спросить… Боль священника, принимающего сотни, если не тысячи исповедей и ещё больше переживающего за тех, кто так и не доходит до аналоя, была понятна. Это был прорвавшийся наружу «крик». Но дело-то как раз в том, что «Марий Египетских» нет… Нет покаяния, способного вывести человека вот так, на сорок семь лет в пустыню за Иордан, поставить его на путь подвижнический, на путь крайней аскезы! И дело даже не в этом, а в том, что освятившаяся Мария, которую преп. Зосима называет «сокровищем», благословение которой он почитает для себя великой радостью и которую он страшится… не увидеть ещё раз, не может быть «типизирована» даже в малой мере как «пример для неподражания». Почему? Именно потому, что уже нет её прошлого.
Что поражает в её житии? Совершенное бесстрастие, с которым она «отдаёт» Богу при свидетельстве исповедающего её иерея свои грехи, сама её исповедь, обращённая и к нам. (Христиане первых веков каялись открыто.) В ней нет ни малейшего оттенка самооправдания или, напротив, болезненности. Всё совершенно, до конца, «до дна» осознанно, оплакано и изжито… Она лишь снимает с души прошлые страсти, чуть не погубившие её, как «ветошь», которая… давно не властна над ней.
При этом покаяние Марии Египетской перед священником, то есть по правилам Церкви, не имеет ничего общего с равнодушием. Она ещё раз глубоко переживает события почти полувековой давности. И преподобный Зосима с трепетом принимал исповедь… от святой.
И так, через слово Свмч. Серафима (Чичагова), житие преп. Марии открывается как устроенное Богом дело спасения человека, начавшееся ещё до его обращения, помимо его воли, через внешне, казалось бы, «случайные», обстоятельства, приведшие заблудившуюся душу к подножию Креста Господня.
Читайте также – Святая Мария Египетская — иконы жития
…Иерусалим готовился к празднику Воздвижения Креста Господня. Множество паломников двигались по узким улочкам, чтобы приложиться к величайшей святыне — найденному царицей Еленой Кресту Спасителя. Но даже в этой пестроте обращала на себя внимание одна египтянка. Смуглая, гибкая, как лента, с быстрым взглядом и порывистыми движениями, она не походила на христианок. Во всём её облике чувствовалась горделивость. Она явно знала цену своей замечательной красоте.
Когда отворились ворота храма, египтянка из любопытства решила идти со всеми. После многих усилий она приблизилась к дверям храмового притвора.
Со всех сторон от неё народ свободно проникал внутрь, она же оставалась на том же месте. Попытки встать в другой поток не принесли результата. Её попросту отбрасывало, как песчинку волной. Всякий раз, когда она после долгих усилий в изнеможении достигала порога храма, происходило движение, увлекавшее её далеко назад. Так продолжалось долгое время. Египтянка приуныла. Наконец, обессилев совершенно, она прислонилась к стене притвора. И здесь Мария Египетская вдруг ясно поняла, что всё произошедшее с ней не случайно: её не допускает Сам Господь. Чувство это было явным и таким острым, что от ужаса в ней заговорила совесть; будто вспышка озарила всю её жизнь.
Подростком, едва сформировавшейся девушкой, она сбежала от родителей и за семнадцать лет ни разу не подумала обратиться назад. В той жизни всё было слишком «прозаично», новая же, хозяйкой которой она себя ощущала, обещала свободу и счастье. Все эти годы её, как бич, гнала постыдная страсть.
Не корысть и не бедность заставляли Марию Египетскую жить среди падших, а порок, подчинивший её волю совершенно. Поводом, началом ко всему послужила гордость от сознания своей молодости и редкой красоты. В Иерусалим её привело отнюдь не желание поклониться святым местам, и на корабль-то, плывший из Александрии, она попала случайно, не имея ни определённых планов, ни обязанностей, способных удержать человека на одном месте. Её привлекла возможность повеселиться там, где было множество молодых людей. Ни место, куда направлялось египетское судно, ни окружение паломников не остановили её. И только в эту минуту, в притворе, она впервые ужаснулась себе от того, что поняла: Бог её видит.
Изумлённая явным знаком Божия противления и сама увидевшая себя отнюдь не прекрасной, а, напротив, нечистой и недостойной, она заплакала всё сильнее и сильнее, до отчаяния. И тут взгляд Марии Египетской упал на икону Божией Матери.
Как противоположность ей самой — с образа сияла кроткая, одухотворённая красота. Взгляд Девы Марии, живой, проникавший в душу и различавший её движения, поразил египтянку, а полуулыбка Матери Христа подала робкую надежду. И тогда она припала к Богородице, как к единственной, Кто, вопреки всему, непонятно, необъяснимо не гнушается ею… Несвязными, сбивчивыми были её слова, прерывавшиеся рыданиями. Она просила только об одном — не отвергать её до конца, если возможно, просить для неё прощения у Бога, помочь ей подняться, дать ещё время для искупления прошлой осквернённой жизни. Как мать умеет понять невнятный лепет ребёнка, так распознаёт Богоматерь движения в христианской душе. А ещё через некоторое время, уже ясно почувствовав милость Богородицы, Её отзывчивость и святое заступление, египтянка уже не как «чужая», «отвергнутая», а как дитя, нашедшееся, наконец, и ободряемое родителями, свободно прошла сквозь множество народа и не склонилась, а упала возле Распятия на Голгофе. В эту минуту она скорее чувствовала, чем осознавала, что уже искуплена и прощена, что на этом самом месте Господь понёс все её грехи. Надо только отречься от прежней жизни и стать достойной Его, не предать и не забыть этого уже никогда…
Долго молилась она ещё перед иконой Богоматери, благодаря свою Заступницу и Поручительницу и обещая исправить жизнь, пока не услышала голос: «Если перейдёшь через Иордан, то найдёшь себе полное упокоение».
Уповая на помощь Богоматери и всё ещё видя перед собой Её Лик, египтянка, не теряя молитвы, как нити, соединившей её с Небом, целый день без отдыха шла к Иордану. Случайный прохожий, увидев лицо, распухшее от слёз, подал ей три монеты, на которые она купила себе три хлеба. Помолившись в церкви Святого Пророка и Крестителя Господня Иоанна, умывшись в Иордане, она вернулась в храм, чтобы причаститься Святых Христовых Тайн. Сон на голой земле не показался ей утомительным. Чуть свет, отыскав брошенную лодку, она переправилась на другой берег. Перед ней была безлюдная пустыня. Затем она скрылась от человеческих глаз… Старое платье, да два с половиной хлеба в руках…
Читайте также – По пути Марии Египетской (фото)
Господь, выведший Марию Египетскую из мира, устроил и то, что старец, монах Зосима, удалившийся на время Великого поста в заиорданскую пустыню, стал изумлённым свидетелем её подвига. Скрытый «отшельник», тенью промелькнувший мимо него в пустыне, был чёрен от палящего солнца, неимоверно худ, волосы его были короткими, скатанными, как войлок, и белыми, как снег. Завидев старца, пустынник бросился бежать и остановился, лишь вняв его мольбам. Попросив у монаха часть одежды, чтобы прикрыть тело, человек обратился к нему, назвав по имени… Никто не мог бы узнать в этом почти бесплотном существе, найденном отцом Зосимой, прежнюю красавицу-египтянку. И тогда-то старец выслушал самую поразительную в его жизни исповедь.
Он принимал её уже не от грешницы — многие годы покаяния и борьбы со страстями в безлюдной пустыне смыли и следы греха, — от души просвещённой, вошедшей в меру полноты Христовой и по смирению считавшей себя худшей из людей! Грех её был всегда перед нею. А между тем, научаемая Святым Духом неизвестная миру подвижница не только знала имя отца Зосимы, но и место, откуда он пришёл, знала и о нестроениях в его монастыре. Она без ошибок приводила слова Святого Писания и строки из псалмов, никогда не учившись грамоте. И, наконец, старец своими глазами увидел, как на молитве она приподнялась над землёй.
Ровно через год, как они условились, старец пришел к Иордану со Святыми Дарами, чтобы причастить её, и стал свидетелем чуда. Осенив воды реки крестным знамением, святая перешла к нему по реке с другого берега, как посуху, и, приняв Дары, удалилась вглубь пустыни. Повинуясь её просьбе, отец Зосима вновь пришёл на место их первой встречи через положенный срок и нашел её уже умершей. На твёрдой, как камень, земле было начертано имя Рабы Божией — Мария, и время упокоения — это был день её последнего земного причастия.
Отчаявшиеся, запутавшиеся в жизненных обстоятельствах люди прибегают к её молитвам. Её пример указывает условия спасения — искреннее сердечное покаяние, упование на помощь Господа и Богоматери и твёрдое решение положить предел греховной жизни. У икон преподобной Марии Египетской обычно множество свечей. Сколько слабых, отверженных, презираемых человеческих душ обретает у её образа ясное понимание того, что Богу ненавистен только грех, и любой человек, отвратившийся от зла, становится дорогим чадом Божиим, о котором «на Небе больше радости», чем о не имеющем нужды в покаянии. Примирившись с Богом, душа вновь обретает утраченное достоинство и подобие Своему Создателю, а с ними мир и спасение.
© 2009-2020, «Христианство, православие». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на fond-sovest.ru обязательна. 
* XML, HTML